Я научилась не вмешиваться не сразу

Было время, когда я, как и все, втягивалась в слияние, и в треугольник «жертва-спасатель-тиран» Если мне жаловались, или кого-то при мне преследовали, или спасали, мне было почему-то до этого дело. Почему?

В слиянии мы не отдельные, и какими-то частями слиты. Чужой процесс беспрепятственно запускает наш процесс, и вот он уже .. не чужой. А, вроде как, свой…

Сегодня мне рассказали историю. Одна женщина хотела сделать совместный проект со своим коллегой. Поделилась своими сложностями. И он тут же начал ее преследовать. То есть давать оценку, советы, критиковать.

Казалось бы, какое ему дело до тех ошибок, которые она сделала?

Все дело именно в слиянии. Ее чувства, ее открытость и уязвимость актуализировали его личный процесс. Какой? Мы можем только догадываться.

Люди не отдельные, не рефлексирующие, часто ассоциируют уязвимость с позицией жертвы. И начинают спасать или преследовать.

Может, они не разрешили себе быть уязвимыми.Может, они не умеют обходиться с уязвимостью, и быть с ней бережными. И считают, что совет – это лучшая помощь.Может, у них идут свои переносы, и они ассоциирует себя со своим насильником из детства. И преследуют уязвимость, считая ее стыдной.

Но не вмешиваться, и просто быть рядом не получается.

… Я помню, как у меня происходило то же самое. Так и хотелось втянуться и порешать чужие проблемы. Особенно трудно не вмешиваться, если жертва не осознает себя жертвой, а спасатель – спасателем).

Неосознанность и безответственность создают слиятельную динамику, в которую трудно не влиться).

Несколько лет мне приходилось осознанно удерживать себя. Что это значит?Это значит – постоянно отслеживать свои порывы, в разных ситуациях и обстоятельствах, и держать).

Одновременно шла работа по отделению.

Другой человек имеет собственную ответственность за свою жизнь. У меня своя жизнь, и никто за меня ее не живет. Это моя ответственность.

Потом это стало обычной привычкой: не вмешиваться. И точно так же привычным стало – не позволять вмешиваться.

Вот один опыт, которым со мной поделились: «Сегодня созванивалась со своим руководителем курсовой. Раньше я бы начала злиться за то, что она и я не слышим друг друга. А сейчас так спокойно принимаю, что она другая, из академической среды, и что контакта, в моем понимании, у нас, вероятно, и не будет».

Такая отделенность позволяет этому человеку не превратиться ни в жертву, ни в преследователя.