Пока вы чувствуете только то, что у вас болит, вам не до других людей.
Вам будет не до вашего партнера, не до вашего ребенка, не до экологии и не до мира. Вам будет все равно, пока у вас есть заряженное переживаниями место, зона, область внутри вас.
Если вам не хватает любви, вам будет все равно, есть ли у вашего партнера ресурс, чтобы вам ее дать.
Если вы бьетесь с вашим партнером, выясняя, кто из вас больше сделал для семьи, или кто больше пожертвовал собой, вы не обратите внимание на своих детей, которые страдают рядом.
Вы будете настолько захвачены нуждой, или обидой, что вам не дают чего-то важного, что в вашей душе не останется «места» для других чувств, и другие нужды отойдут на задний план.
… Одна девушка пыталась достучаться до мамы. Она пыталась рассказать, как ей плохо, как ей не хватает материнского принятия. Ей было очень важно, чтобы мама признала, что дочь страдает.
Она резала себе руки, страдала булимией, болела, впадала в депрессию. Но мать не могла согласиться с тем, что дочери настолько плохо. Ей казалось, что дочь не может переживать подобные чувства, потому что она, мать, сделала все возможное, чтобы у дочери было счастливое детство.
Она спасала дочь от … своего враждебного и агрессивного детства, в котором была пятидневка, одиночество и тоска. Требовательные воспитатели. Агрессивные врачи. Она спасала дочь от своего бесправия, и своего же отчаяния.
Дочь не ходила в садик, не встречалась с врачами, у нее было много внимания мамы.
Что же пошло не так?
...Мать не могла поверить… Почему дочь так плохо себя чувствует? Такого просто не может быть! Она бы была счастлива, если бы у нее было такое детство.
Дочь не могла ей донести, ей больше всего нужно было понимание, точнее принятие, что дочь может переживать свои чувства. Пусть мама все сделала. Пусть она не может поверить, что что-то пошло не так. Главное - чтобы доверяла и позволила переживать свои чувства.
Мать не могла согласиться. И отрицала. Дочь все больше погружалась в отчаяние. Она перестала видеть, что происходит вокруг. Этот мир казался ей холодным и бесчувственным.
Он поделился на тех, кто ее «понимает», и тех, кто «не может понять». Жить, как будто, она могла только среди тех, кто ее «понимает». «Понимание» стало фильтром, который отделял ценных ей людей от не важных и не значимых.
Все это случилось потому, что где-то глубоко в душе ей очень нужно было, чтобы мама признала ее право переживать свои чувства. Но его не было.
Мать слишком вложилась в свою иллюзию, что можно построить счастливое детство, опираясь только на свой печальный опыт. Этих усилий было очень много. Она всю себя вложила, и ей почти не оставалось времени и сил для себя. А если вы так вложились, легко ли вам будет признать свои усилия напрасными?
Вероятно – нет. Вероятно, требуется большое мужество, чтобы посмотреть на себя со стороны и признать свои ошибки. Потому что не хочется даже… представить, что эти ошибки были.
Если вы охвачены сверх-идеей, которую считаете самой важной на свете – например, построить счастливое детство, вырастить ребенка без травм, стать идеальным родителем, она станет заряженной сильными переживаниями сверх-ценностью.
И есть большой риск, что в пространстве, в котором вы реализуете свою сверх-ценность, появится полярная сверх-ценность.
Эта сверх-ценность будет опрокидывать все, что вам дорого, и все, во что вы верите. Она будет обесценивать то, что вы считаете важным, и будет вносить те ценности, которые вы признали ущербными. И будет настаивать на них.
Другими словами, ваш ребенок обвинит вас в том, что вы считали значимым, и чему придавали большое значение.
Ваш очаг не прожитой и не отпущенной боли сформирует новый очаг боли. И вам обоим будет не до разнообразия мира, не до красоты, не до экологии.
Вы полностью погружены в боль, которая охватывает вас целиком.
Художник Елена Маркова