Переехали с мужем почти восемь лет назад. Стены тонкие, слышимость на высшем уровне.
Нам не очень повезло: утром и вечером мы становились слушателями воспитательного процесса соседки сверху.
— Вставай! Опоздаем! Носки чистые у тебя? Гоша, ты почему так долго в туалете сидишь? Болит что-то? Одевайся быстрей! Шарф не забудь! — так обычно начиналось утро.
— Надо есть кашку! Гоша-кушай-кашку! Она полезная! Не хочешь — иди спать голодным! Что ты сидишь над тарелкой уже полчаса? Пошли, помою тебя. Что значит — сам? Хорошо, сам, так сам. Мыло в мыльнице справа на ванне, шампунь желтенький возьми, он без слёз. И пятую точку помой хорошенько. Давай быстрей, я тебе трусики чистые приготовила! Игорь, спать иди, время уже десятый час! — а такие вопли оглашали квартиру соседей по вечерам.
Выходные сильно отличались от будней:
— Весь в отца! Он такой же был, на всё плевать! Куда ты собрался? Какая гулянка? Дома сиди, книжку читай! Матери бы лучше помог! Игорь, не трогай посуду, я сама, всё равно после тебя перемывать! Иди, Гоша-кушай-кашку!
Каково же было моё удивление, когда я впервые увидела Игоря и его маму: ожидаемый малыш детсадовского возраста оказался взрослым мужчиной лет 30, если не старше.
Муж был в шоке: соседка по утрам провожала, а по вечерам встречала Игоря с работы. Ясное дело — переживала за взращенную розу. Авось, позарится кто и умыкнёт такое сокровище из заботливых маминых рук.
Выяснив правду о соседях, крики стали раздражать. Одно дело, когда мать так своеобразно беспокоится о малыше, и совсем другое — о 30-летнем здоровом коне.
Примерно через год нашей жизни в этом доме, Игорь пропал. По логике, утренние и вечерние вопли тоже должны были кануть в лету, но нет: соседка утром и вечером разговаривала по телефону в своей излюбленной манере — посредством крика, жалуясь на неблагодарную деточку.
— Бросил! Весь в своего папашу, тот тоже меня бросил! Ночей не спала, душу вложила... За что он так со мной? Разве я зла ему желаю? Всё эта профурсетка виновата!
Впервые услышав о наличии "профурсетки", я испытала острый приступ жалости к этой женщине: досталось же ей счастье в лице Игоря.
Через полгода после начала стенаний и телефонных жалоб, дом сотряс жуткий скандал: состоялось знакомство "профурсетки" и любящей мамочки. Из всего того потока крика, извергаемого из уст соседки, цензурными было всего несколько слов:
— Женился? Беременна? Не наш ребёнок!
"Не наш ребёнок" родился, унаследовав от жены Игоря немного видоизменённое прозвище: отродье профурсетки.
Мы с мужем старались жить своей жизнью, честное пионерское, но благодаря воплям и крикам соседкам мы были в курсе её трагедии: Игорь посмел набрать кредитов, занять денег у родственников и купить для "этих пиявок" квартиру в ипотеку.
— Игорь? Ипотеку? Да не, быть такого не может! — переглянулись мы с мужем. Ну никак не вязался тот образ немощного сына соседки с мужчиной, способным всерьёз заняться содержанием и обеспечением условий для своей семьи.
— Из-под юбки мамы под юбку к жене перебрался, — предположил супруг, и я была склонна с ним согласиться.
Крики сверху становились всё громче, к ним добавилось битьё посуды и жалобы, что жить не на что — взращенная роза смеет не помогать матушке финансово, всё тратя на своих пиявок. За квартиру платить нечем, а эта "профурсетка" только и ждёт, когда несчастную женщину, у которой она украла сына, хватит удар, и трёхкомнатная квартира освободится.
— Шиш ей, а не моя квартира! — кричала соседка, делясь переживаниями и гениальной задумкой с зашедшей к ней в гости подругой. — Продам! Куплю однокомнатную, на разницу буду жить. А квартиру купленную государству завещаю!
Через четыре месяца после "шиш ей, а не моя квартира" у нас появились новые соседи сверху: семейная пара с двумя детьми, шума от которых на порядок меньше. По крайней мере, крики про кушай кашку и мытьё пятых точек, мы не слышим.
Куда съехала три года назад бывшая соседка и что с ней сейчас — мы не знаем, да нам и не интересно. А вот Игоря недавно, совершенно случайно, встретил на улице мой муж:
— Солидный такой стал. Рядом жена с ребёнком за ручку идут, сам коляску катит с ещё одним малышом. Неужели так бывает? Из Гоши-кушай-кашку в отца семейства?
— Видимо, бывает, — согласилась я и мысленно пожелала Игорю и его семье счастья. Он его заслужил, как никто другой.