У Таси было три мужа. Всех троих себе оставила — так и живут, она и мужики, пусть и бывшие.
Нет-нет, дорогие мои, не спешите швырять тапки, мораль и нравственность поминая всуе. К Тасе эти понятия, они вообще, не применимы. В смысле, моральнее и нравственнее человека — поискать еще надо и не факт, что удастся найти
Шестьдесят восемь лет ей. Нас всего-то двадцать восемь годочков разделяют, а кажется — века. Всю жизнь — санитаркой по больницам (и посейчас еще там полы моет).
Первый раз замуж Тася вышла в двадцать. Всего-то год счастья был, а потом муж ушел. К городской, как тогда принято было говорить. Наверное, эта городская чем-то напоминала героиню Гурченко из «Любви и голубей». А может быть, и не напоминала. Кто знает?
Как поженились, так и развелись — быстро. А ведь такая любовь, такая любовь… Была.
Второго мужа она себе в санатории нашла. Путевка от профсоюза досталась, каким-то чудом. Муж хорошим был, умным, да еще — музыкантом. Она так и говорит — умный был.
Со вторым мужем Тася сына прижила. Родила мальчика, а через месяц муж и ушел. Музыкант же, умный. Куда ему тетка с дитем? Да еще такая, что санитаркой в больнице работает… Ни шику в ней, ни блеску, руки красные, пальцы деревенеют, ладони — как лопаты.
Тася, когда руки свои показала, усмехнулась даже. С горечью. Мою руку взяла, рядом со своей ладонью положила. Моя — белая, ее — землисто-коричневая, в пятнах — то ли от дезинфектантов, то ли еще от какой химии.
— А у меня в молодости тоже ручки были красивые, — вспомнила она. — Матушка говорила — музыкальные, да что от ручек осталось?
Третий муж Тасе достался хороший, домовитый, работящий. Два года прожили, потом он на Север, на заработки засобирался, таки не вернулся… Вернее, тогда не вернулся.
Тася хотела в милицию заявление писать, как иначе, пропал муж законный! А ее на переговорный пункт вызвали, на том конце провода женщина сказала, что, мол, муж был ваш — стал наш. Так что не переживайте, живите себе дальше. Вам еще повезет, а если не повезет — то и хватит с вас.
В третий раз на развод Тася подавать не пошла, думала — сам подаст. А он не подавал. Так еще много лет замужем и пробыла, вроде одна, но хоть с сыном.
И сын вырос, и жить бы ей, наверное, да жить, так мужья возвращаться начали. Сначала один пришел — третий, синий весь. То ли сидел, то ли не сидел — не рассказывает, а в наколках. Пожалился — жить, мол, негде, киданула меня та краля, все непосильным трудом нажитое себе забрала… Одна ты у меня сейчас надежа, моя Тасенька!
Тася подумала и решила — сын далеко, внуков редко привозит, одной тоскливо… Взяла его к себе жить. Как- никак, муж законный.
А год спустя и второй муженек обрисовался. Бес попутал, сказал. И вообще, я вернуться хотел, а ты, изменщица, к тому времени мне замену нашла. Как увидел замену — не полез, не стал, Тасенька, твое счастье семейное рушить, куковал один много лет, а сейчас мочи нет, болезни одолели, вот пришел к тебе весь, принимай, разлюбезная.
Тася что, Тася всплакнула, повинилась, что замуж-то в третий раз пошла, и этого приняла. Так и поселились мужики бывшие в ее домишке. Старые уже, что теперь делить, а вместе — всё под ее приглядом.
Третьего — который первый, его недавно привезли. Параличом разбило, ухаживать- то надо? Вот его и привезли, сыны его Тасю долго искали, но — привезли. Из другого города везли, вот какая сила у людей тягучая…
Домик у Таси хороший, без газа только, да вода из колонки, ну, еще с одного угла оседать начал, а так — хороший. И живут в том кривом домишке три мужика старых, да она — приглядывает за ними.
Не будет морали, девочки. Это так, рассказ о Таисии, которая из -за детской своей незлобивости до сих пор для всех Тася. И до сих порт тащит на своей шее тех, кто ее предал.