Мужская парикмахерская — это скорость и эффективность: стрижка редко занимает больше 20 минут. Совсем иное дело — женский салон красоты. Это место, где время течёт иначе, а обещанные «полчасика» легко превращаются в три часа ожидания.
Вечер в мужской компании
Когда жена Галя сообщила, что задержится после работы всего на 30 минут, я сразу понял: предстоящий вечер мне предстоит провести с сыном Артёмом наедине. А её визит в парикмахерскую был назначен на шесть, что намекало на моё «пленение» как минимум до девяти. Чувствовал я себя примерно как персонаж из рассказа О. Генри, которого взял в плен маленький вождь.
Я был уверен, что сын скоро забеспокоится и начнёт спрашивать о маме. Однако мои ожидания не оправдались.
Около половины восьмого я предложил позвонить маме, но мальчик лишь решительно покачал головой и, увлечённый игрой, крикнул: «Беги, папа! Я кончил. У-у-у» (очевидно, изображая что-то очень стремительное).
Попытка взять телефон была мгновенно пресечена. «Мама ни нада заанить!» — заявил мой страж. Всё, связь с внешним миром потеряна. Телефон конфискован, звонки запрещены. Оставалось только ждать.
Неожиданное возвращение и новый образ
Ближе к половине десятого, когда мы с сыном разглядывали новую книжку, раздался звонок в дверь.
— Кто тям? — спросил Артём, широко раскрыв глаза.
— Наверное, мама! Пойдём откроем.
— Ой нет, я бодюсь, там темно, там опадение (видимо, «препятствие» или что-то пугающее).
Повторный, более настойчивый звонок и звук поворачивающейся ручки заставили нас подняться с места. «Мама, наверное, ещё и голодная, зато красивая», — подумал я.
Открытие двери не обошлось без фирменного «Я сам!», так что с защёлкой мы провозились ещё минуту. Когда дверь наконец открылась и мама вошла в дом, её новый образ вызвал у нас вопросы.
— Ну как? Нравится? Решила попробовать что-то новое! — с воодушевлением произнесла Галя, демонстрируя розоватые пряди.
— Нет. Не навится! — пробормотал главный семейный критик, пристально разглядывая мамину голову.
Спустя сорок минут, уже перед сном, Тёма всё ещё изучал необычный цвет волос.
— Сынок, это просто краска. Не переживай, розовый скоро смоется, — успокаивала его мама.
— Ни нааада оозявый. Када смоится? — с надеждой спросил он.
Творческий эксперимент по наследству
Следующим вечером в квартире воцарилась подозрительная тишина. Артём, обычно крутящийся под ногами, куда-то запропастился. Последний раз такая тишина предшествовала масштабной «росписи» линолеума фломастерами.
Заглянув в детскую, мы застали следующую картину: за своим столиком мирно сидел Тёма и что-то себе бубнил. Казалось бы, всё спокойно. Но затем он повернулся к нам и заявил: «Говову каасил кааской я!». В его руке была мокрая кисточка, на столе — баночка с водой и акварельные краски. А цвет его волос теперь было не разобрать — они представляли собой пёструю палитру.
— Ты что тут делаешь? — осторожно спросила жена.
— Как мама буду. Говову кааской касил! — с гордостью ответил юный парикмахер и продолжил водить кисточкой по собственной голове. Закончив, он с удовлетворением констатировал: «Всё, бойше ни наада».
С тех пор у жены появился личный, очень настойчивый мастер по окрашиванию. Но, кажется, она не в полном восторге от такого подражания.
Продолжение следует...
Если вам понравилась эта история, ставьте «лайк» и подписывайтесь на наш канал :)
