Мужская парикмахерская — это про скорость: стрижка редко занимает больше двадцати минут. Совсем иное дело — женский салон, где время словно останавливается. Полчаса, проведённые там, легко могут растянуться на три часа. Поэтому, когда жена предупредила, что задержится после работы «буквально на полчасика», я сразу понял: вечер мне предстоит провести наедине с сыном.
Вечер в плену у маленького вождя
Запись в парикмахерскую у неё была на шесть вечера, а это означало, что как минимум до девяти я буду в роли пленника. Помните сцену из фильма «Деловые люди», где маленький вождь краснокожих держал в заложниках своих похитителей? Вот что-то подобное. Я был уверен, что сын скоро забеспокоится и начнёт спрашивать про маму, но нет.
Около половины восьмого я предложил позвонить маме. Мальчуган лишь покачал головой и закричал: «Беги, папа! Я конкондил. У-у-у!» (что, видимо, означало какую-то важную игру). Когда я всё же взял телефон, меня быстро обезоружили: «Мама ни нада заанить!» (Мама не надо звонить). Всё, я окончательно в плену. Телефон отобран, звонить запрещено. Оставалось только ждать.
Возвращение мамы с сюрпризом
Ближе к половине десятого, когда мы рассматривали новую книжку, неожиданно раздался звонок в дверь.
— Кто тям? — спросил Артём, округлив глаза.
— Наверное, мама! Идём откроем.
— Ой нет, я бодюсь, там темно, там опадение (страшно, там темно, там приведение).
Повторный звонок и дребезжание ручки заставили нас сорваться с места. «Мама, наверное, ещё и голодная, зато красивая», — подумал я. Открытие двери не обошлось без традиционного «Я сам!», поэтому с защёлкой мы провозились ещё минутку. И когда мама наконец вошла в дом, у нас обоих возник один и тот же вопрос.
— Ну как? Нравится? Решила попробовать что-то новое! — воодушевлённо сказала она, демонстрируя проступающие розовые пряди.
— Нет. Не навится! — пробормотал, разглядывая её, главный семейный эксперт.
Спустя сорок минут, уже перед самым сном, Тёма всё ещё пристально рассматривал мамины волосы.
— Сынок, это краска. Не переживай, розовый цвет скоро смоется, — успокаивала его жена.
— Ни нааада оозявый (Не надо розовый). Када смоится? — не унимался он.
Тишина, которая настораживает
Следующим вечером сын, обычно вертящийся под ногами, куда-то запропастился. Такая тишина в доме, где есть маленький ребёнок, никогда не сулит ничего хорошего. В прошлый раз, когда было так тихо, нам втроём пришлось оттирать линолеум от фломастеров.
Заходим в комнату. За своим столиком мирно сидит Тёма и что-то себе бубнит. Вроде бы всё спокойно. Затем он поворачивается к нам и заявляет: «Говову каасил кааской я!» (Голову красил краской я!). В его руке — мокрая кисточка, на столе — баночка с водой и акварельные краски. Цвет этих красок на его волосах разобрать было уже невозможно.
— Ты что тут делаешь? — спросила жена.
— Как мама буду. Говову кааской касил! — ответил он и продолжил водить кисточкой по голове, после чего добавил: — Всё, бойше ни наада (Всё, больше не надо).
С тех пор у жены появился свой личный мастер по окрашиванию. Правда, судя по её виду, она этому не очень-то рада. Продолжение следует...
Если вам понравилась эта история, ставьте «Лайк» и ПОДПИШИТЕСЬ на наш канал :)
