Сегодня легендарному актёру, певцу, поэту, писателю исполнилось бы 80 лет.
Он весь был отражением своего места и времени. Великолепный образец того, что та самая "загадочная русская душа" - столь же и вправду таинственная, сколь и открытая, простая и ясная. Сильная, одаренная прорвой талантов, и щедрая на то, чтобы всеми ими делиться.
Он первым стал играть так авторски на русской семиструнной гитаре, сочетая почти яростный подход к исполнению песен с тонкой глубокой лирикой. Подобно Маяковскому, Высоцкий со сцены буквально рвал и метал, повествуя о чем-то чутком, подлинном и даже нежном. То взывая к "массам" с условных трибун, то почти нашептывая что-нибудь воображаемой возлюбленной. Или вполне реальной. На месте которой мечтали быть миллионы.
Декламировал или ревел он со сцены - всегда это было важно, здесь и сейчас, но при этом навсегда, насовсем, по-настоящему и наотмашь. Искренности, ярости и страсти - в поэзии, ролях или частной его человеческой жизни - было не занимать.
Щепетильность, дотошность, необходимость вдумчиво анализировать и сравнивать, прояснять и итожить кажутся русским такими же дикими качествами, как европейцам - наша возможность явиться в гости нежданно-негаданно, среди ночи, не предупредив, без звонка, зато с другом. Европеец обещает достаток и чистоту, гарантии и подтверждения, права и обязанности. С ним тепло, только скучно. Красиво, но мертво (почти как на кладбище). Сыто, но не пьяно.
С русскими наоборот, и Высоцкий - тому ярчайшее подтверждение. Как правило, пьяно – в прямом, а не только переносном смысле – но не всегда очень сыто. На дачу в дырявом ведре – неудобно, зато весело. Хотя про Высоцкого с его первым в СССР частным "мерседесом" так и не скажешь...В этом вся его (наша) концентрированная суть - в странной яркой смеси. В сочетании того, что во всем остальном мире кажется несочетаемым. Петь на разрыв аорты, часами разговаривать с любимой, часами же ожидая звонка, срываться внезапно ради поездки к ней же, но при этом - на собственном "мерседесе". Память о Высоцком это еще и память о тех самых возможностях нагрянуть в гости и засидеться на кухонном "уголке" до трех утра, сбрасывая пепел в консервную банку. О времени, когда можно было встречать Новый год на лестничной клетке с гитарой в компании датых и очень веселых друзей. Не очень сытых, зато счастливых, начитанных и музыкальных.
Один известный человек сказал наиточнейшее, пожалуй, о том, что такое русский человек вообще, русский характер: "Русским человеком может быть только тот, у кого чего-нибудь нет, но не так нет, чтобы обязательно было, а нет – и хрен с ним". Вот это очень симпатично – и определение, и качество. Это такая нормальная буддийская практика избавления от привязанностей.
Однако, если у буддистов это – именно практика, т.е. нечто искусственно вырабатываемое и прививаемое, то у русских это самая что ни на есть органика, самая суть их.
Это, видимо, от окружающей нас природы, которая может помногу давать, а потом непредсказуемо жахать чем-нибудь вроде непредрекаемого наводнения там, урагана сям, жженого неистового жара торфяников и полей душным летом здесь, града, бьющим наотмашь все запасы, посевы, что еще - тут. У нас не работает протестантская логика "сколько работаешь, столько ешь" потому что любой русский знает: мы можем много работать и много есть, но потом что-то такое (авось) на этой огромной территории обязательно произойдет вдруг и всё - всё наработанное ест кто-то третий. Или никто не ест.
Вспомним слова Набокова о человеке, которого составляют три фактора "Среда, наследственность и неизвестный фактор ИКС". Ха-ха! Попробуйте предложить эту формулу миру научному, миру западной, индустриальной парадигмы. Это безумие. Но вот на этот фактор ИКС, который русские не отметают, отводится вся череда неизведанных форс-мажоров, воли Господа, судьбы, рока, случая, кармы, фатума. Это и строит его характер, судьбу, историю страны.
От этой фундаментальности и выбор деятельности, и успехи у русских – фундаментальны. Опера, космос, Высоцкий... (кстати, о том, что именно Гагарин и Высоцкий - наше основное достояние, официально и опросы говорят).
Наш автопром в целом ужасен, но чего стоят Камазы, на которых раллисты приходят первыми! Потому что скажи русскому мастеру: сделай маневренный, модный, удобный, стильный, эргономичный автомобиль – что это будет? Это ему непонятно. И он сделает откровенно плохо. А скажи: сделай бурю, громаду, дуру, на которой мы сможем проехать ВЕЗДЕ – и всё, теперь понятно, что ж тут непонятного, так бы сразу и сказали! И Дакар достигнут.
Наши истины (и одна из них, как Камаз или космос - Высоцкий) фундаментальны. Да, соль и философия, функция первичны, а эстетика, конечно, порой страдает. Потому что эстетика у нас даже не вторична, ее просто неоткуда взять среди зимы, страхов и выживания. Только изредка – летом, в май, в грозу, на закате, как подарок ветхозаветного Яхве. Но зато – как откровение. Как топором по голове. Потому бардовское искусство у нас так прижилось - три аккорда, зато стихи...Единение душ, костер, природа, вечность.
Потому и Высоцкий, как воплощение яркого честного и сильного искусства в России закатного советского периода, его сила мысли и слова, актерского и литературного мастерства – имеют катарсический, античный характер, исконный, из глубины веков, подлинный и вечный.
И потому остается и простирается так далеко и так долго - потому что фундаментальное, исконное, истинное, как любовь, никогда не прейдет.
Юлия Милович-Шералиева