Был тут в Америке. Две недели, большой тур: Бостон, Нью-Йорк, Вашингтон. Конечно, внимательно смотрел на людей. Выискивал тех самых «жирных пиндосов», над которыми принято ухахатываться. И вот какое разочарование – там совсем мало толстых. Нью-Йорк – это вообще город тотального здоровья и спорта. Там все бегают. Не в смысле – заполошенные, а в смысле – джоггинг. В кроссовках. Ладно бегают в Централ парке – что само собой – но бегают по всем улицам, молодые и старые, мужчины и женщины. Кругом одни бегуны, в глазах рябит. И всюду магазины здоровой еды.
А вот где действительно кругом толстые – так это у нас. Очень много толстых. Да, мы дожрались. Спасибо изобилию и «Пятерочке» на каждом углу. Теперь у нас очень много толстых людей. Ухахатываться пора уже над собой. Но не смешно. Недавно сообщили, что стремительно растет мужское ожирение. Причем, в самом лучшем возрастном диапазоне – 35-44 года. Когда у мужчины карьера, дети, перспективы. А он уже страдает ожирением.
Русский мужчина всегда был крупным. (В тех же американских фильмах если показывают русских – это обязательно такие могучие чуваки, кулаком снесут небоскреб.) Крупным, но не жирным.
А женщины… Ну это моя особая боль. Женщины после тридцати у нас стремительно набирают вес. Многие же любят выкладывать в сети юные фотки. И там загляденье: стройные девчонки с идеальными ногами. И что потом делается с этой девушкой? Ужас какой-то делается. Конечно, любая женщина обязательно повторяет как мантру «надо худеть, надо худеть». Но не делает ничего. Лишь дальше толстеет.
Это дурацкий миф, что толстые – добродушные. Полная женщина – нервная женщина. Потому что она недовольна собой. Даже если говорит, что ей наплевать, что она современная, крутая, уверенная в себе. Враки. Ни одной не наплевать. Потому что она видит в зеркале эти ноги, эти бока, эти складки. Они ее бесят, бесят, бесят. А тут еще лето, надо бы шорты, легкий сарафан, короткую юбку. Ничего этого она себе позволить не может, она должна прятать бока и толстые ноги. В общем, даже облегающие джинсы тоже не может позволить, это только позориться.
А если женщина недовольна собой – она недовольна и всем остальным миром. Так устроены женщины. Ее нервирует муж, ее раздражают коллеги (особенно стройные), ее подбешивают даже сериалы, потому что вон та актриса худая, а толстая актриса играет, разумеется, комическую дурочку.
На весь мир толстая женщина смотрит через монитор своих напольных весов. И ей хочется взять эти весы и прихлопнуть весь мир, чтоб он пропал и ее не бесил.
Толстым мужчинам живется попроще. Вроде бы. Но я знаю от полных друзей, что в душе у них тоже нет гармонии. Они, представьте, тоже мечтают похудеть! Им не нравятся их большие животы, совершенно не нравятся. Гармония в душе лишь у того, кто легко застегивает пиджак на животе.
У меня есть старый приятель, художник. Бонвиван, весельчак, душа компании. Сколько знаю его – всегда был упитанный. Это стало частью, с позволения сказать, образа. Мы за это его и любим. То есть не только за это, но и за это тоже. Любим обнять его пышное тело: «Дорогой Вольдемар, какой ты милый!»
Мне бы и в голову не пришло, что этот «образ» его доконал. Что это нам хиханьки, а ему тяжело, грустно и плохо. Недавно он встал на весы, обнаружил там 120 кило, и решил: хватит! И начал худеть. Мы его разубеждали: «Вольдемар, перестань! Ты утратишь свое очарование!»
«А идите вы к черту! – отвечал Вольдемар. – Когда вы с трудом по лестнице взбираетесь на второй этаж, и пот выступает, и сердце неистово бьется – никакого в том очарования».
В общем, худеет, старается.
Но для этого решения ему понадобилась целая жизнь.
А я смотрю по сторонам: очень много толстых мужчин. Неприятно толстых. Отечных и нездоровых. Они молодые, но уже толстые и злобные. Они сильно потеют, они тяжело дышат, они еле втискиваются в автомобиль, между рулем и сиденьем. Их девушки не любят. Будешь тут злобным. А еще они помрут раньше времени, и это уже совсем печально.
Толстый человек – это несчастный человек. Это нервный человек. И мы быстро становимся нацией толстых и нервных.
Алексей БЕЛЯКОВ