Слияние и потеря себя
Было время, когда я легко втягивалась в эмоциональные слияния и попадала в классический треугольник Карпмана «жертва-спасатель-тиран». Если кто-то жаловался, кого-то критиковали или пытались «спасти», я чувствовала, что это касается и меня лично. Почему так происходило?
В состоянии слияния мы перестаем ощущать себя отдельными личностями. Чужие эмоции и проблемы запускают наши собственные внутренние процессы, и граница между «моим» и «твоим» стирается. Чужое страдание или конфликт начинают восприниматься как свои собственные.
История-иллюстрация: когда помощь становится преследованием
Недавно мне рассказали поучительную историю. Одна женщина в доверительной беседе с коллегой поделилась трудностями в совместном проекте. Вместо поддержки коллега неожиданно начал ее преследовать: давать непрошеные оценки, сыпать советами и критиковать.
Возникает вопрос: какое ему дело до ее ошибок? Ответ кроется в том самом слиянии. Ее открытость и уязвимость активировали его собственные неразрешенные внутренние конфликты. Какого рода были эти конфликты, мы можем только предполагать.
Люди, не обладающие развитой рефлексией и четкими личными границами, часто ассоциируют проявление уязвимости с позицией жертвы. Это автоматически запускает в них реакцию: либо «спасать», либо «преследовать».
Корни проблемы: почему мы вмешиваемся?
Причин такого поведения может быть несколько:
- Собственная неразрешенная уязвимость. Человек, не давший себе право быть слабым, болезненно реагирует на слабость в других.
- Неумение обращаться с уязвимостью бережно. Вместо того чтобы просто быть рядом и поддерживать, кажется, что нужно немедленно действовать и давать советы, которые часто являются лучшей помощью лишь в собственном представлении.
- Переносы из детства. Человек может неосознанно ассоциировать себя с фигурой агрессора из своего прошлого и повторять паттерн преследования, считая уязвимость чем-то постыдным, что нужно «исправить».
В таком состоянии просто быть рядом, не вмешиваясь, кажется практически невозможным.
Мой личный путь к отделению
Я хорошо помню это чувство: непреодолимое желание ввязаться и «порешать» чужие проблемы. Особенно сложно удержаться, когда участники треугольника не осознают своих ролей: жертва не видит, что позволяет собой манипулировать, а спасатель искренне верит, что помогает.
Эта неосознанность и безответственность создают мощную динамику слияния, в водоворот которой очень легко попасть.
Мне потребовались годы сознательной работы. Что это означало на практике? Постоянное отслеживание своих автоматических порывов в самых разных ситуациях и сознательное удержание себя от вмешательства. Параллельно шла глубинная работа по психологическому отделению.
Я училась принимать простую, но фундаментальную истину: каждый взрослый человек несет полную ответственность за свою собственную жизнь. У меня есть своя жизнь, и никто не проживет ее за меня. Так же и я не несу ответственности за выбор и последствия других людей.
Новая привычка: здоровые границы
Со временем «не вмешиваться» стало не усилием воли, а естественной привычкой. И так же естественным стало умение мягко, но твердо не позволять другим вмешиваться в мои процессы и нарушать мои границы.
Один из ярких примеров такого нового подхода мне недавно описали: «Сегодня созванивалась с научным руководителем по курсовой. Раньше я бы разозлилась из-за того, что мы не слышим друг друга и говорим на разных языках. А теперь я спокойно принимаю, что она человек из другой, академической среды, и что глубокого контакта, в моем понимании, у нас, вероятно, и не будет. И это нормально».
Именно такая здоровая отделенность, основанная на осознанности и уважении к различиям, позволяет человеку не скатываться в деструктивные роли жертвы, спасателя или преследователя, сохраняя внутреннее равновесие и автономию.
