Начало пути: школьный конфликт
История началась в школе, на уроке математики, где произошел принципиальный спор. Девочка, будучи уверенной в своей правоте, не побоялась возразить учительнице Агриппине Ивановне, которая по ошибке, возможно из-за возраста или плохого зрения, настаивала на том, что треугольник равнобедренный. Вместо того чтобы принять авторитетное, но ошибочное мнение, ученица отстаивала истину. Учительница, пытаясь подавить сопротивление, применила физическое давление. Однако девочка, не имея возможности зафиксировать это на видео, как это часто делают сейчас, четко и громко заявила о своих границах, предупредив о последствиях. Этот эпизод в 9 классе стал первым серьезным столкновением с системой, где послушание часто ценится выше правды.
Систематическое давление: общество против индивидуальности
С того момента давление и попытки пристыдить стали постоянным фоном ее жизни. Общество, кажется, находило поводы для осуждения в любой ситуации. В 11 лет, уставшую и нагруженную, едущую к бабушке в больницу, ее стыдили в автобусе за то, что она не уступила место, не учитывая ее собственные обстоятельства и юный возраст. Успехи в учебе и конкуренция со студентами-мальчишками тут же награждались ярлыком «выскочки». Личный выбор в одежде, например, короткая юнка, мгновенно вызывал волну оскорблений и поучений.
Ее активность и самостоятельность только подливали масла в огонь. Устройство на работу еще на третьем курсе института, взятие амбициозных проектов — все это встречалось не поддержкой, а новыми порциями осуждения. Даже глубоко личное, семейное решение — выйти на работу через три месяца после родов, пока муж по обоюдному согласию оставался в декрете, — вызвало шквал негодования и осуждения в адрес обоих супругов.
Прозрение: природа стыда как инструмента контроля
Именно тогда к ней пришло важное осознание. Она поняла, что люди стыдят других не из желания добра или улучшения ситуации. Стыд — это мощный манипулятивный инструмент, используемый для контроля, подавления воли и приведения человека к «общему знаменателю». Куда бы она ни повернулась, какое бы решение ни приняла — будь то внешность, карьера или семейный уклад, — всегда находились те, кто пытался ее пристыдить. Это универсальный опыт многих, особенно девушек и женщин: их стыдят за высокий рост, называя «дылдой», за решение родить много детей или, наоборот, не рожать вовсе, обвиняя то в бездумности, то в эгоизме.
Обретение свободы: быть «бесстыжей»
Приняв эту истину, девочка осознала свою суть. Она стала «бесстыжей» в самом лучшем смысле этого слова — невосприимчивой к внешним манипуляциям через стыд. Еще со времен Агриппины Ивановны она внутренне отказывалась играть по этим навязанным правилам. Это качество позволило ей не сбиваться с пути, добиваться своих целей и, что самое главное, жить в соответствии с собственным чувством радости и fulfillment, а не в угоду абстрактным, зачастую противоречивым, общественным ожиданиям о том, как должна выглядеть «правильная» жизнь.
Лена Низеенко
