Нам свойственно считать себя рациональными и психически устойчивыми людьми. Мы стремимся верить, что наши поступки логичны и соответствуют здравому смыслу.
Интеллектуально мы прекрасно понимаем базовые принципы здоровых отношений и самосохранения. Мы знаем, что мириться с унижениями – вредно, а защищать свои границы – необходимо. Мы осознаём, что просить поддержки, когда ты в ней нуждаешься, – это проявление силы, а не слабости. Мы согласны, что восполнять внутренние ресурсы – это разумно и полезно.
Однако на практике всё часто выглядит совершенно иначе, и наши действия вступают в противоречие с этим пониманием.
Парадоксы повседневного поведения
Вот лишь несколько распространённых сценариев, знакомых многим:
Сотрудники годами терпят оскорбительного начальника, не решаясь уйти или дать отпор.
Родители, сами того не желая, срывают своё раздражение на ребёнке, а потом мучаются чувством вины.
Женщина постоянно вступает в конфликты с коллегами, ощущая при этом прилив сил, но когда коллектив объединяется против неё, она испытывает панический страх и боится потерять работу.
Другая женщина годами живёт с партнёром-алкоголиком, который тратит её деньги, но разорвать эти токсичные отношения она не в силах.
Мужчина, оказавшись в сложной ситуации, отвергает любую помощь, хотя она ему отчаянно необходима.
Возникает закономерный вопрос: почему наш разум и наши поступки так часто расходятся? Почему, прекрасно зная, что для нас лучше, мы выбираем путь, ведущий к страданиям, потере самоуважения и опустошению?
Мы тратим колоссальные душевные силы, время, а иногда и деньги на то, что унижает нас, лишает достоинства и разрушает отношения. В этом есть своя, особая логика. Это – логика непроработанной психологической травмы.
Скрытые механизмы травмы
Давайте рассмотрим, как работает эта «травматическая логика» в описанных примерах.
Женщина, живущая с алкоголиком, не может уйти, потому что когда-то он дал ей то, чего она была лишена с детства – ощущение особой ценности, нежности («ласточка», «малыш»). Для человека, голодного по безусловной любви и принятию, этот мимолётный опыт становится якорем надежды. Пусть это было давно и больше не повторяется, но раз это случилось однажды – значит, теоретически возможно снова. Травма дефицита любви заставляет цепляться за любой её намёк, даже ценой собственного благополучия.
Родители, которые срываются на ребёнке, часто сами выросли в атмосфере критики и неприятия. Их внутренний мир не содержит опыта безусловной родительской любви. Поэтому любое несоответствие ребёнка их ожиданиям (а ожидания, как правило, завышены и травматичны) вызывает в них ту самую панику и ярость, которые когда-то испытывали они сами. Они просто не знают, как по-другому, их не научили.
Конфликтная на работе женщина может бессознательно проецировать на коллег образ своего грубого, авторитарного отца, который её унижал и не считался с её мнением. Ненависть и обида, которые она не смогла выразить отцу в детстве (из-за страха или беспомощности), находят выход в спорах с сотрудниками. Они становятся «триггерами», запускающими старую боль. А когда они дают коллективный отпор, она снова чувствует себя той же испуганной девочкой перед разгневанным родителем.
Ещё один яркий пример – высокообразованная женщина, страдающая от синдрома самозванца и не решающаяся работать по специальности. Несмотря на дипломы и знания, она смотрит на себя глазами не верящего в неё отца. Его скептицизм и обесценивание стали её внутренним голосом, который шепчет: «Ты недостаточно хороша». Травма подрывает её самооценку изнутри, блокируя возможность реализовать свой потенциал.
Искажённая реальность и путь к исцелению
Вот какова логика травмы. Мы хотим жить счастливо и свободно, но действуем согласно сценариям, продиктованным старыми ранами. Травма искажает наше восприятие реальности, превращая её в своеобразное «королевство кривых зеркал», где люди и ситуации видятся через призму прошлого болезненного опыта.
Учитывая всё вышесказанное, остаются ли сомнения в том, что с последствиями психологических травм необходимо и важно работать, например, в процессе психотерапии?
Художник Елена Маркова
