Самым страшным был приход почтальона: по лицу пытались понять, что произошло

Самым страшным был приход почтальона: по лицу пытались понять, что произошло

- Мария Дмитриевна, едем в Удмуртию, в Можгу - слыхали про такой город?

- Теперь слыхала.

Так началась эвакуация в августе 1941-го.Она врач, приехала работать в госпитале, а не отправлена на фронт потому, что у неё было двое её детей — полутора и девяти лет, старая мать и тринадцатилетняя племянница, а муж, кадровый офицер, уже воевал.

Приехали в конце августа, небольшой запас продуктов и денег скоро закончился, и началась невыносимо голодная жизнь. Она была человеком немногословным, про войну не рассказывала, но однажды, когда заговорили о Можге, о том, что было самым страшным, сказала, что страшен был приход почтальона: по лицу пытались понять, что принесла.А ещё очень тяжело, когда маленький ребёнок просит есть, а в доме, в буквальном смысле, ни крошки. Все крошки собраны и съедены.

С трудом дотянули до весны. А с весны и всё лето «паслись в лесу — благо бабушка была со Смоленщины и лес знала. Все витамины, которые можно найти в лесу, съели. Ходили с корзинками, с банками, с кульками: собирали грибы, ягоды, травы. Что можно было на зиму сушить — сушили — вся комната была увешана нитками с грибами, с ягодами. Что-то варили или жарили.

Им очень повезло: выделили делянку под картошку и выдали мешочек семянной, только надо было пеньки выкорчевать (а корчевала-то шестидесятипятилетняя бабушка, девочка пятнадцати лет и двое мужчин: десяти и двух с половиной лет). Выкорчевали, вскопали (целину!), посадили. С августа до сбора урожая стерегли, чтобы не выкопали чужие. Радовались, что теперь вроде бы не должны от голода умереть.

Папа приехал за ними в мае 1946-го — он воевал на Ленинградском фронте, а после освобождения был приказ всё, что взорвано, чтобы не досталось и не было использовано врагом, должно быть восстановлено. Разминировали, разобрали, подготовили площадки.

Племянница стала взрослой девушкой, бабушка очень сдала, старший сын отца узнал и кинулся к нему, а маленький его и не помнил. А жена, которой было всего сорок лет, выглядела, как за пятьдесят.

Потом была обычная жизнь офицерской семьи: гарнизоны, переезды. Мальчишки выросли, стали хорошими специалистами, только вот прожили не много: старший с трудом и в болезнях 62 года, а младший - всего 57 лет.

Когда я слышу фразу — упрёк:- Ну и что же, что они дети войны? Что они такого совершили? — меня удивляет злобность говорящих.

Да, мы ничего не совершили. Нас угораздило родиться или перед или во время войны; мы не все родились, кто должен был, и выжили не все. А то, что выжили — это подвиг наших родителей и бабушек.

Мы пережили вместе с ними голод 1946-47 годов. Мы не все дождались отцов. Многие из нас, окончив семилетку, шли работать, потому что матери-то не железные. Самые здоровые и целеустремлённые, закончив вечернюю школу, шли в техникумы и в институты. Мы и детей родили, хотя не все могли позволить себе больше одного. Мы не герои, а обычные люди — вот только умирали многие задолго до старости. Мы — не герои. Уж простите нас!

#это_нужно_живым (? подпишитесь на эту рубрику, в которой мы рассказываем о реальных событиях, происходивших в период Великой Отечественной Войны)

Автор: #олимпия_засухина проработала в школе 35 лет. г. Москва.

Самым страшным был приход почтальона: по лицу пытались понять, что произошло

Если вы (или ваш родственник) были участником важных событий, которые хотели бы сохранить в памяти других людей — присылайте свою авторскую заметку (+ плюс фотографии из личных архивов) нам на почту Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра. , мы опубликуем её в сайте от вашего имени.