История одного сожительства
Снова нужно было выходить на улицу, ходить на работу, общаться с людьми. Он уехал на неопределенное время. После похорон им с братом нужно было вступить в наследство и как-то решить вопрос с кредитом в триста тысяч, который остался от матери. Он просил меня приехать к нему через месяц, как раз на его день рождения. Я дала обещание, не зная, смогу ли его выполнить. На работе была неопределенность. Наше издательство перекупили другие люди и никто не знал, что будет дальше. Новое начальство зарплату платило с перебоями, частями, как угодно, только не так как было нужно.
Месяц без него прошел кое-как. Нет, я не ходила хмурой, наклонив голову и уставившись глазами в пол. Я смеялась, шутила сама, общалась с людьми, но, оставаясь наедине с собой, я проваливалась в какую-то пустую, безнадежную тоску. Я корила себя за то, что пустила эти отношения в свою жизнь и что теперь не я распоряжаюсь жизнью, а она мной. По хорошему, нам надо бы расстаться и мне уже никуда не ехать, а думать о своем будущем здесь. Он, там, в своем городе, тоже страдал, только по другому поводу. Решал проблемы с родственниками, квартирой и очень хотел меня увидеть. Я отчетливо понимала, что на данном этапе жизни по-прежнему не смогу отказаться от него.
На работе все было печально. В поисках лучшей доли сотрудники увольнялись один за другим. Я уволилась тоже, потому что зарплату перестали платить вообще. На самом деле фирма была банкротом и ее счета арестовали. Новые владельцы не знали что покупали. Денег не было даже на оплату печати очередного номера газеты в типографии.
Я получила свой скудный расчет и окончательно решила, что поеду. На его день рождения попасть не удалось, но я все равно хотела подарить ему подарок. Я мечтала по-настоящему его обрадовать и купила телефон. Это конечно был не Apple последней модели, но очень приличный, учитывая, что его телефон разваливался прямо на глазах.
Билет был на ночной поезд. Ехать примерно двенадцать часов. Уже днем следующего дня он встретил меня на вокзале со своим лучшим другом. Мне не хотелось ехать в его трешку, битком забитую многочисленным семейством старшего брата. Да и он тоже не горел желанием туда возвращаться. На первое время мы сняли небольшую квартирку в старом доме. Она была разбитая и неухоженная, с низким скрипящим диваном и телевизором без пульта. Но это было наше гнездышко, где мы уединились и наслаждались друг другом.
В первый совместный вечер мы открыли шампанское и я подарила ему свой подарок. Мы включили Евровидение, но почти ничего не смотрели. Под песни разных стран мы любили друг друга с неистовством и жадностью изголодавшихся друг по другу любовников. Кажется, мы доломали диван. Он нашел на балкончике какие-то доски и подставил их вместо подвернувшейся ножки. Мы заснули под утро, усталые и счастливые. Наши тела сплелись воедино и мы не выпускали друг друга из объятий даже во сне. Он был мой, а я была его.
Утром он приготовил яичницу с беконом. Мы сидели за столом, ели и мне казалось, что у нас семья. Странно, раньше я об этом не задумывалась, а в это утро прямо почувствовала себя женой. Любимой женой.
На той квартире мы пробыли еще три дня, потом наш рай в шалаше закончился, за квартиру стало нечем платить. Из экономии переехали в его трешку, но это уже было совсем не то. Наше уединение было неполным. За стенкой жили племянницы, в комнате напротив брат с женой, с которой мне не особо хотелось налаживать контакты.
Мы жили в комнате его умершей мамы. Меня это немного смущало. Глубокими ночами, когда он засыпал, а я оставалась наедине с собой, мне казалось, что она на нас смотрит и не одобряет наши страстные постельные баталии. Мои дни проходили очень уединенно. Я всегда любила поспать и ненавидела рано вставать. Я была совой в квадрате. Он же, не смотря на наши бурные ночи, забиравшие все мои силы, рано вставал и шел по каким-то своим загадочным делам. Домой приходил к обеду, я как раз просыпалась и он приносил из кухни что-нибудь поесть. Мы обедали, я расспрашивала его, где он был. Он говорил туманно и расплывчато, без подробностей. Был у друга, ходил по поводу оформления наследства. Я знала, что в этом городе живет его первая жена и сын. Мне казалось, что он ходил к ней. Я ревновала, но сдерживалась, напрямую об этом не спрашивала.
Как-то ночью, сгорая в его объятиях, я подумала, что если у меня будет ребенок, то пусть он будет. Мы предохранялись, но способ был не из числа надежных. Уже утром меня одолевали другие мысли. Теперь наоборот, я панически боялась забеременеть от него и думала, что надо бы быть поаккуратнее. Но наши ночные марафоны продолжались и аккуратность вспоминалась в самый последний момент. Если вообще вспоминалась.
Иногда мы с его другом и его женой выезжали на рыбалку. Он любил рыбалку, я не очень. Наши края не славились рыбными местами. Другое дело там, где он жил! Это была рыбная Мекка, рыбы было столько и ловилась она в таких количествах, что девать улов было просто некуда. Вспоминаю как мы обзванивали друзей и знакомых, не нужна ли им рыба. Но все отвечали, что им и своей хватает. Каждый второй в городе был рыбак, с балконов свисали рыбацкие сети, а под марлей на веревках гроздьями сушилась рыба. Иногда мне казалось, что и я поймалась в его сети как эта рыба.
Вскоре я засобиралась домой. Мои деньги закончились. Возвращение в реальность, поиск новой работы - вот мысли, которые меня должны занимать, - думала я. Но больше всего мне хотелось подумать что дальше делать с моими отношениями. Он не хотел, чтобы я уезжала, но со мной поехать тоже не мог. Нужно было заниматься оставшимися после матери долгами и продажей квартиры. Еще до знакомства со мной он планировал переехать в мой город.
В дорогу он мне пожарил рыбы и завернул ее в пакет. Когда мы с попутчицей сели обедать, я достала рыбу и со смехом сказала, что так меня кормит мой мужчина. Правда, я не знаю, что с ним дальше делать.
-Выходи замуж не раздумывая, - услышала я в ответ от нее.