Когда близость становится обузой: история одной семьи
Эта история началась с двоюродной сестры моей мамы, Оксаны. Её жизнь долгое время была тесно связана с особым миром — посёлком, выросшим вокруг исправительных колоний.
Золотой век в тени колоний
Оксана жила с мужем, который занимал руководящую должность в системе исправительных учреждений, и двумя сыновьями в небольшом посёлке. Это место было основано в 1959 году специально для сотрудников колоний и их семей. Жизнь здесь была необычной: многие бытовые и хозяйственные задачи решались силами заключённых. Люди привыкли, что можно не стирать, не делать ремонт и не работать в огороде — за них всё выполняли осуждённые. Оксана и её семья не были исключением и полностью влились в этот уклад.
Крах системы и начало проблем
Всё изменилось в конце 1990-х годов, когда градообразующие колонии закрылись. Работоспособное население стало массово уезжать в поисках работы, и посёлок начал стремительно пустеть. Муж Оксаны получил предложение работы в городской колонии и уехал, а она, разведясь с ним, решила остаться. Она устроилась продавцом в местный магазин, а её выросшие сыновья, также устроившиеся в исправительную систему, стали жить с ней между вахтами.
Бег по кругу в умирающем посёлке
Жизнь в посёлке затухала: за десять лет население сократилось с четырёх тысяч до трёхсот человек. Жителям начали выдавать жилищные сертификаты для переезда, но многим, включая Оксану, не повезло — программа была свёрнута. Судьба вмешалась, когда пожар уничтожил её дом. Став погорельцем, она начала долгий процесс получения сертификата, а пока купила небольшой дом в посёлке, где жили мои родители, став их соседкой.
Новая жизнь и старые привычки
Казалось, жизнь начала налаживаться на новом месте. Однако главная проблема Оксаны была не в месте жительства, а в её мировоззрении. Она была психологически не готова к самостоятельной жизни. Привыкнув годами к тому, что все работы за неё выполняли другие, она оказалась совершенно беспомощной в быту. В новом посёлке за любую помощь нужно было платить, а на это у неё не было ни средств, ни желания.
Бремя для родных
Вместо того чтобы адаптироваться, Оксана переложила свои заботы на плечи моих родителей и своей новой подруги. Ей было около 60 лет, моим родителям — немногим меньше, и они ещё работали. Тем не менее, Оксана постоянно просила то отремонтировать что-то, то помочь по хозяйству. Она не понимала слова «нет», а моя мама, будучи её сестрой, не могла отказать, испытывая чувство родственного долга.
Финансовая пропасть и долги
Проблемы усугублялись финансовыми трудностями. Раньше сыновья отдавали Оксане почти всю зарплату, позволяя жить «на широкую ногу». Теперь у неё была только скромная пенсия, которой катастрофически не хватало. Она начала брать продукты в долг в местных магазинах, и долги росли как снежный ком. Когда в одном магазине переставали давать в кредит, она шла в другой. Ситуация дошла до того, что владельцы магазинов начали предъявлять долги моей маме, стыдя её за поведение сестры. Для моей мамы, которая сама принципиально никогда не жила в долг, это было мучительно.
Менталитет иждивенца
Затем начался новый этап: прямые просьбы «поделиться». Если у моих родителей было своё мясо (они держали скотину) или запас сахара на зиму, Оксана считала это поводом попросить себе часть. Её логика была проста: «У вас же много, дайте мне». Она не видела в этом ничего зазорного, а моя мама, жалея сестру, продолжала потакать её просьбам.
Неожиданный финал
Эта история могла бы продолжаться ещё долго, если бы не болезнь Оксаны. В итоге её забрали сыновья. И, как оказалось, сам процесс того, как сыновья забирали мать, — это отдельная и весьма поучительная история, которая ярко демонстрирует последствия всей её жизни.
