После того, как все занятия были завершены и ребята сходили на обед, где, кстати, подавали мясной пирог с грибами, очень любимый Роном, все шестеро собрались в излюбленном саду на скамейке, удачно скрытой кустами терновника и низенькими яблонями.
— Вы нашли хоть что-нибудь? – с надеждой глядя на Драко и Гарри, спросила Гермиона.
— Мы выяснили, что за твари снятся Поттеру, — бесцветным тоном ответил Малфой и вытащил из кармана мантии несколько желтых свитков, на одном из которых была изображена безглазая женщина – mortuus.
Гермиона, получив бумаги с ценной информацией, пробежалась глазами по строчкам, а затем зачитала содержимое вслух. Рон, выслушав Грейнджер, глубоко задумался, вперив взгляд в одну точку. Забини же, сидящий рядом с ним, лишь хмыкнул и, задумчиво потерев переносицу, мрачно изрек:
Гермиона, получив бумаги с ценной информацией, пробежалась глазами по строчкам, а затем зачитала содержимое вслух. Рон, выслушав Грейнджер, глубоко задумался, вперив взгляд в одну точку. Забини же, сидящий рядом с ним, лишь хмыкнул и, задумчиво потерев переносицу, мрачно изрек:Гермиона, получив бумаги с ценной информацией, пробежалась глазами по строчкам, а затем зачитала содержимое вслух. Рон, выслушав Грейнджер, глубоко задумался, вперив взгляд в одну точку. Забини же, сидящий рядом с ним, лишь хмыкнул и, задумчиво потерев переносицу, мрачно изрек:
— Ну, теперь мы знаем, что вызвать их мог только по-настоящему сильный маг и что они неживые. Легче не стало. Что про чашу?
— Про чашу мы нашли совсем немного, — откликнулся Гарри. – Она древняя и с ее помощью можно вызывать демонов или духов.
— Ритуальная? – уточнила Пэнси, сидящая рядом с Гермионой.
— Именно, — согласился Драко.
В воздухе повисло многозначительное молчание.
— Итак, что у нас есть? – наконец, нарушая тишину, задумчиво протянула Гермиона. – Древнегреческий вампир-преподаватель, ритуальная черномагическая чаша и существа, созданные из праха умерших, — девушка загибала пальцы.
— А еще все похищенные – очень красивые, с похожей внешностью, — добавила Пэнси, загнув еще один палец Гермионы.
— Митчелл со счетов решили списать? – уточнил Блейз.
— А разве ты еще сомневаешься в том, что она не причастна? – немного удивившись, спросил Рон.
Забини отвел взгляд. Он не знал наверняка, но что-то подсказывало ему, что эта женщина не просто так подсунула книгу. И что за всем своим очарованием и жизнерадостностью она скрывает хитрость и коварство. Интуиция, переданная от матери? Все возможно…
— Мне просто кажется странным ее участие в этой истории, — вскоре ответил Блейз, пожимая плечами.
Что ж, с ней или без нее все оставалось по-прежнему непонятно. Калисто, призывающий демона, или дух, который велит ему похищать блондинок с помощью существ mortuus. Цель? Неизвестна. Да и жертвы никак не связаны друг с другом – ни кровных уз, ни общих знакомых, ни одинаковых интересов.
— Мы не можем пойти к МакГонагалл, потому что у нас нет доказательств того, что за этим действительно стоит Калисто, — задумчиво изрекла Пэнси.
— Да, и я не думаю, что она сильно обрадуется, когда узнает, откуда мы узнали столько всего интересного о декане Слизерина, — смерив осуждающим взглядом Забини и Уизли, вторила Гермиона Паркинсон.
— Опять к нулю… – кисло произнес Малфой.
Возражать никто не стал…
***
Дни сменялись неделями, недели перетекали в месяцы, пришла экзаменационная пора. Надо сказать, за последнее время, на удивление, ничего не произошло. Ни новых похищений, ни снов — вообще ничего… Как будто и не было. Но авроры по-прежнему искали похищенных, а гриффиндорцы в содружестве со слизеринцами вели собственное тайное расследование, не оставляя надежды докопаться до истины.
Блейз бродил по библиотеке, бесцельно шарясь в разделе Истории Магии, стараясь отвлечься от собственных мыслей и переживаний. Несмотря на то, что после урока маггловедения о профессоре Митчелл было решено забыть, слизеринец послушался интуицию и все же добыл личное дело Эмри, а вместе с ним и родословную. И, может, если бы он нашел что-то, что могло подтвердить догадки, было бы легче, но парень не обнаружил ровным счетом ничего. Она была заурядным магом-полукровкой из простой семьи и жила вместе с сестрой-близнецом Аэмилией в северной части Лондона. Хорошее образование, отличный послужной список и никаких контактов с черной магией или сомнительными магами – абсолютно чиста. Характеристика с предыдущей работы положительная – милая и добрая женщина, знающая толк в своем деле, и очень любящая детей. Вот и все. И, казалось бы, можно было угомониться, но навязчивое, беспокоящее чувство того, что профессор как-то связана со всем этим делом не давало покоя. В поведении и в словах появлялась нервозность, легкомыслие все чаще сменялось задумчивым, холодным взглядом. И больше всего злило то, что и здесь не было ровным счетом никаких зацепок.
Наконец, заинтересовавшись одной пухленькой книжкой в сером кожаном переплете, Блейз взял ее с полки и направился к ближайшему столу, перелистывая по дороге страницы. Ровно два дня до экзамена, а это значит, что на заучивание всего материала отведено всего 48 часов. Слишком мало? Смеетесь? Это слишком много. Забини достаточно часов четырех. Причина же, по которой слизеринец занимался поисками книг по истории и вообще торчал в библиотеке, крылась в Уизли, который не дружил с этой самой историей и, естественно, нуждался в помощи. Поручить гриффиндорца Грейнджер? Ну уж нет, если Рону и суждено потратить все свое свободное время на подготовку, то он явно потратит его в компании Блейза, это можно было даже не обсуждать.
Признаться, поначалу Забини думал, что гриф откажется. Ну а что? С чего бы ему, в принципе, соглашаться? Но, когда слизеринец с улыбкой предложил помощь, рыжик мило смутился, отвел взгляд и согласно кивнул, еле слышно пробурчав о том, что будет премного благодарен. Благодарность Забини была не нужна, а вот парочка объятий и, может быть, поцелуй… Ну, в общем, мечтать не вредно.
Встретиться они договорились здесь, поэтому, стоило Блейзу сесть, как в дверях появился Рон. Обведя взглядом помещение, высокий рыжий парень обнаружил слизеринца и, весело ухмыльнувшись, подошел к нему, тут же садясь рядом.
— Привет, — чуть слышно произнес он, стараясь не смотреть на Забини.
Тот кивнул и обворожительно улыбнулся. Их отношения походили на дружеские, и это не могло не радовать. Учитывая то, что Уизли натура весьма сложная, к самоанализу в принципе не склонная, происходящее между ними вообще можно было назвать огромным прогрессом.
— Я тут побродил немного и нашел одну занимательную литературу, — ненавязчиво подсаживаясь ближе, произнес Блейз и подал Рону книжку по истории.
Парень, заметивший явно намеренное сближение, никак на это не отреагировал и, взяв книгу в руки, открыл ее на первой странице, на которой название, выведенное витиеватыми буквами, заманивало любопытного читателя.
— Упрощенный курс? – Уизли с недоверием покосился на слизеринца.
— А ты забудь про это и попытайся вникать в суть того, о чем я буду говорить тебе, и что ты будешь читать, договорились? – вкрадчивым шепотом прошелестел Блейз и, будто случайно пробежавшись пальцами по рукам Рона, забрал у него книгу.
Кончики ушей рыжика чуть подрумянились, а их обладатель, сконфуженно кивнув, приготовился впитывать в себя информацию не хуже квадратной губки, что используют магглы для мытья посуды.
День обещал быть длинным и нудным, хотя, определенно не лишенным своих, особых прелестей.
***
Гермиона, с головой ушедшая в учебный материал, сидела в Большом Зале за длинным столом Гриффиндора. Рядом с ней, явно скучая и от того то и дело позевывая, находилась Паркинсон. Приготовлений к экзаменам девушка не любила никогда и вообще не понимала, зачем, например, Грейнджер вновь и вновь зазубривает уже и так известную ей информацию. Волнение? Неуверенность в себе? Комплекс неполноценности?
Хотя, с другой стороны, понять Грейнджер – магглорожденную, в чьих силах сомневаются вдвое больше, чем в силе полукровок и чистокровных, — весьма просто. Зазубривание и так до отрыжки заученных заклинаний, фактов, событий, символов и знаков для того, чтобы быть самой умной, не ударить в грязь лицом, подавать пример младшим. Наконец, для того чтобы чувствовать себя на высоте, быть уверенной в том, что умнее тебя найти очень трудно и блистать своими знаниями так, чтоб тобой восхищались, называя великой волшебницей – не правда ли, зубрежка того стоит?
Вот только в силе Пэнси в виду того, что она все же чистокровная, сомневаться никто не смел, и ей достаточно было просто слушать лекции и выполнять домашние задания. О том, чтобы быть лучше всех речь не шла – она и так лучше всех по определению.
Почему Пэнс вообще сидела с гриффиндоркой? Эм… Забини с Уизли, Малфой с Поттером – что ей оставалось? Хотя нет, не так, конечно. Она могла бы посидеть в гостиной Слизерина за любимой книжкой, написать письма родителям и брату, поэкспериментировать с нарядами, макияжем и маникюром… Да все что угодно! Но к Гермионе тянуло больше. Еще ни с одним человеком Пэнси не чувствовала такого душевного родства, ни с кем до этого не было таких сходств в интересах и взглядах. Все выглядело так, как будто Грейнджер – здоровенный магнит, а Паркинсон – железка, волей не волей тянущаяся к нему, или Гермиона – огонь, а Пэнси – ночной мотылек, самозабвенно на него летящий.
Интересное: 6 заповедей королевы: эти правила изменят вашу личную жизнь. Часть 1.
Как ни крути, а подстава еще та…— Грейнджер, не сопи, ты мешаешь мне думать… — наконец протянула слизеринка. Она все еще делала вид, что находится здесь потому, что друзья заняты, а слоняться по Хогвартсу в одиночку не хочется.
Гриффиндорка, подняв недоуменный взгляд карих красивых глаз, хмыкнула и, пожав плечами, вновь принялась зубрить, на этот раз стараясь не сопеть. Пэнс улыбнулась. Мимолетно, практически незаметно. Тот факт, что Грейнджер даже не стала пререкаться, возражать и возмущаться, изрядно позабавил.
— На какой теме сидишь? – как бы между прочим поинтересовалась Паркинсон, желая, чтобы Гермиона оторвалась уже от заучиваний и обратила свое внимание на нее. Все-таки она куда интереснее, нежели какая-то там книга.
— На средневековье, — шатенка вновь подняла взгляд. – А что?
— Вдруг стало любопытно, — меланхолично и как всегда бесцветно. А хотелось беззаботно улыбнуться, как это делает Забини, и просто предложить прогуляться, а затем завести длинный диалог о чем-нибудь обоюдно интересном. И говорить, говорить, говорить… Пока вечер не наступит.
— Аааа… Понятно, — протянула Гермиона и, чуть помявшись, закрыла книгу.
Она тоже хотела беззаботно улыбнуться, как, например, порой улыбается Гарри, махнуть рукой и…
— Ммм… Пэнси, а почему бы нам не прогуляться? Голова что-то потяжелела, — легкий смешок, прерывистый, неуверенный.
Слизеринка с сомнением посмотрела на девушку, едва веря, что не ослышалась. Надо же… Гении мыслят одинаково?
— Хм, мне и тут, конечно, неплохо, но… — мимолетная пауза. – Пошли. Свежий воздух пойдет тебе на пользу, Грейнджер. А то бледная совсем как поганка…
Гриффиндорка отвечать не стала. Пускай болтает, что угодно, главное – согласилась.
***
Гарри стоял возле «Трёх метел», переступая с ноги на ногу, и все еще раздумывал о том, а стоит ли вообще входить в пивную. С неба, плотно затянутого темно-серыми тучами, падал снег, застилая землю белоснежным саваном и задорно хрустя под ногами. Морозный ветерок щипал щеки.
Дернув за ручку, Поттер открыл дверь и, наконец, вошел внутрь. Присмотрев столик в углу перед окном, гриффиндорец, сняв куртку, сел за него, мимоходом подмечая, что в ботинках неприятно хлюпает.
Дело было в том, что именно здесь он договорился встретиться с Драко, и это было… Свиданием? Да нет, не было… Но было похоже, точно. Вообще, изначально они должны были просто вместе сходить в Хогсмид, побродить по магазинам, забрести в кондитерскую, а закончилось обсуждение планов тем, что Гарри предложил не просто погулять, а сходить в пивную и посидеть вдвоем за кружечками сливочного пива. Само вырвалось… он даже понять ничего не смог. Более того, Малфой согласился… А потом улыбнулся… И, вот чёрт, от его улыбки вновь сердце екнуло, словно толкая на определенные выводы. Влюблен? Сейчас Гарри больше, чем уверен, что да… Признаться? Страшно.
Судя по часам, Драко должен был появиться с минуту на минуту, а так как опаздывать блондин не любил, сомнений не возникало. Вот только голова, которую заставляли работать над правильными словами и выражениями, соображала очень слабо и вообще посылала Героя куда подальше, а тот и рад стараться…
«А может ну их – слова? В конце концов именно с косноязычным мной придет на встречу Малфой… Разве не так?». Ну, разве было известно гриффиндорцу о том, что Драко, в принципе не привыкший к обычному душевному общению, напротив, считал его весьма болтливым и красноречивым. Особенно в те моменты, когда он начинал говорить о сражениях и прочей подобной чепухе минувших лет.
Как и ожидалось, вскоре на пороге «Трёх метел» появился слизеринец. Внимательным взором окинув помещение, он цепко вырвал из толпы посетителей Гарри и, приветливо махнув ему, поспешил к столику. Уголки губ непроизвольно тянулись вверх, грозясь украсить лицо лучезарной улыбкой.
— Привет, — выдохнул он, скидывая черное, заснеженное пальто и аккуратно вешая его на крючок. – Давно тут?
Гарри отрицательно мотнул головой, пододвигая кружку пива к севшему напротив блондину. Посередине стояло блюдо с индейкой и пара тарелок.
— Ммм, мясо убитой птицы, — Драко усмехнулся. – Должно быть вкусно…
— У мадам Розмерты по-другому невозможно, — Гарри пожал плечами, отпив немного из своей кружки.
Малфой согласно кивнул и, вооружившись ножом и вилкой, отрезал кусочек сначала гриффиндорцу, а потом и себе.
— Я, Потти, так к тебе торопился, что даже не удосужился поесть, — досадливо покачав головой, объяснил свою спешку блондин.
Гарри улыбнулся.
— Кстати, хорошо, что ты предложил встретиться здесь, — положив маленький кусочек индейки себе в рот и тщательно прожевав его, произнес Драко. – Снаружи жутко холодно, чёрт… — он поежился.
Поттер, окинув его внимательным, придирчивым взглядом, ухмыльнулся.
— Это точно… — и, совершенно неожиданно для слизеринца, взъерошил его белокурые волосы, стряхивая с них искрящиеся снежинки.
Впереди был целый день наедине друг с другом. Экзамен по истории магии… О чем вы говорите вообще? Префект в своих знаниях не сомневался, а Гарри – Герою Великобритании, вообще на все было чихать с высокой Астрономической башни.
***
Тихая ночь опустилась на Хогвартс незаметно. Долго, маневренно подкрадываясь, она выждала наиболее удачный момент и обрушилась на обитателей школы, своим пришествием призывая всех ко сну. Многие, конечно же, вняли призыву и действительно легли спать. Но это, естественно, не про Гарри Поттера… И не про Малфоя. Ну, точно, не про них!
Гриффиндорец, под покровом мантии-невидимки, двигался в сторону подземелий. Сегодня Драко не участвовал в ночных дежурствах, а это значило, что и расхаживать по коридорам ночью права не имел. Поэтому парни условились встретиться у входа в гостиную Слизерин, чтобы затем отправится на Астрономическую башню. Зачем? Слышали, что влюбленным и вечности не хватит для того, чтобы насладиться обществом друг друга? А теперь сравните вечность и один день, и, я надеюсь, вы придете к верному умозаключению. Да, им вновь хотелось побыть наедине.
— Поттер? – окликнул Драко, услышав шаги неподалеку.
Гарри, подойдя поближе, на мгновение скинул с себя мантию, чтобы в следующую секунду скрыть под ней не только себя, но и блондина. Чтобы нормально вместиться, он обнял его за талию и прижал к себе – плечом к плечу, бедром о бедро. Малфой смутился. Откровенно, тесно прижимаясь к вожделенному объекту своей страсти очень сложно сконцентрироваться и не думать о том, как двусмысленно все это выглядит.
Впрочем, вскоре они дошли до нужного места, и, когда Гарри отпустил его, слизеринец вздохнул с облегчением. В конце концов, если бы они еще немного прошли в обнимку друг с другом, он вновь сорвался бы и тогда, возможно, все вновь бы пошло наперекосяк, что, учитывая обстоятельства, очень и очень не желательно.
Постелив невидимку на полу, Гарри уселся на нее, опершись спиной о лестницу. Драко сел рядом, спиной прижавшись к груди брюнета. И, после того как гриффиндорец обнял его, блондин укрыл их обоих теплым большим пледом. Да, если уж в летний период здесь довольно прохладно, что уж говорить о зиме? Правда, чудо плед, чудо мантия и, о черт, чудо объятия укрощали холод, давая тепло, уют и спокойствие.
— Эх, Потти, если я заболею и умру, это останется на твоей совести, — поудобнее устраивая голову на плече Гарри, якобы недовольно пробурчал Драко.
Поттер насмешливо фыркнул.
— О, ну точно, я охотно возьму на себя всю вину за содеянное, — губы растянулись в улыбке.
Сейчас было хорошо. Очень хорошо. Настолько хорошо, что казалось, будто бы это плод больного воображения, очень затянувшийся, невероятно странный сон… Все что угодно, но не реальность. Хотелось попросить Малфоя ущипнуть руку.
— Охотно он вину возьмет, — продолжал бурчать Драко. – А меня, между прочим, уже не будет волновать, охотно ты возьмешь вину или нет… Массовик-затейник… — смешок.
— Как-то я не подумал… — Гарри рассеянно пожал плечами и непроизвольно прижал Драко плотнее к себе.
Ночное небо было усыпано яркими, мерцающими звездами, которые во главе с полумесяцем освещали Землю, окунувшуюся во мрак.
— Слушай, если твое имя с латыни значит Дракон и оно дано в честь созвездия, то… Где это созвездие? – Гарри давно уже хотел спросить об этом, но все никак не мог найти подходящего момента.
— Оно? – переспросил Драко. – Мммм… — задумчиво протянул он и устремил взгляд в небо.
Ориентироваться было тяжело. Одни звезды загораживали другие и затмевали их своим особым сиянием. Но Малфой не был бы Малфоем, если бы ему не удалось найти созвездие собственного имени.
— Оно вооооооооооооон там… — и он указал пальцем ввысь.
Ночь. Звезды. Пьянящая высота. И они, вдвоем, больше никого… И, главное, пожалуй, в том, что больше никто и не нужен…
Интересное еще здесь: Психология.
Фанфик. Если бы я любил тебя, Малфой. Часть 13. 🍌.