История одной девочки

– Мамочка…

Предыдущая часть

Часть 10

Кариночка шевелит одними губами, не издавая ни звука, чтобы старая ведьма не заметила ее. Но та слишком хищна, чтобы не учуять запах молодой добычи. Ведьма ловит легкий ветерок и резко поворачивает голову в сторону Кариночки. Несмотря на огромный камень, который разделяет их, ведьма уже поняла, кто прячется за ним. Еще секунда и Кариночку схватят, уволокут в темноту, страх закрывает девочке глаза, сковывает мышцы, заставляет не дышать, но поздно. Ведьма гогочет и хватает Кариночку за шкирку, как котенка вытаскивает из-за камня, оказывается, ее окружают другие ведьмы, они более молодые, но наделены такими же шляпами и носами. Их кривые лица смеются, подскакивают вверх и вниз, редкие зубы проскальзывают за губы и врезаются в губы, выпирают наружу. Кариночка отворачивает голову, хоть бы все это закончилось, лучше бы они ее съели побыстрее и все, ведь так ведьмы делают с детьми?

Все что видит Кариночка, это высокий силуэт и длинный как стрела нос крюком, который просто нельзя не заметить.

Ведьмы всем табором куда-то двинулись, потащили Кариночку за собой, поволокли на кошелях,[1] закинув за спину будто короб. Она думала отцепиться, это было бы несложно, но упасть даже с высоты роста ведьмы означало бы разбиться о камни. Ведьма поддерживала девочку угловатыми руками, пальцами-крючками, которые холодом пробирали Кариночку. Стадо шапок и трепещущих под ними тел хаотично двигалось по узким коридорам, ведьмы то ли плохо видели, то ли не смотрели вовсе, но то и дело ударялись о стены, со стонами подаваясь назад. Кариночка со страхом сжимала в руке кристалл, боялась выронить его скорее потому, что старая ведьма тоже могла расшибиться о стену. Девочка двигалась со скоростью ветра, казалось, сейчас она потеряет сознание, провалится в глубокий сон, выпадет из этой реальности. Но ведьма сжимала ее ногу крепче, и девочке ничего не оставалось, как освещать ведьме дорогу.

Гогот вдруг угомонился, резко утих, ведьмы стихли, словно увидали или учуяли кого-то. Кариночка испуганно открыла зажмуренные глаза и отвернула голову от света, затем, привыкнув немного к яркости после пещеры, выглянула из-за плеча старухи и увидела ни что иное, как пляж. Тот пляж, на котором тони с мамой только что купались, где смеялись, брызгались и были настоящей семьей. Кариночка с недоверием попыталась оторвать от руки ведьмы свою ногу, та поддалась и отпустила девочку. С плеском Кариночка упала в теплую как молоко коду, оцарапав руку о что-то шершавое. Ведьмы стали разбредаться по пляжу, девочка непонимающе оглядывала их, морща лицо в подражание им. Кариночка искала среди них маму, но не находила, в отчаянье она всплеснула руками и поняла, что стоит не на песке, а на соли, та едкими гранулами жгла кожу, царапая и разъедая ее. Из-за деревьев появилась мама, она не улыбалась, но и не боялась, ее лицо светилось подобно ангельскому, как на рождественских открытках, как то, которое Кариночка представляла, когда пела рождественскую песню, когда колядовала с Мамой и девочками из деревни.

Рождество Христово,

Ангел прилетел

Он летел по небу

Людям песню пел.

Вы люди, ликуйте

Все вы торжествуйте,

Рождество Христово,

Рождество…

И так несколько раз. Ее лицо не выдавало паники, она словно была знакома с демонами, которые закружили Кариночку в бешенном танце и уволокли в подземные пещеры.

– Это то место, где темная сила, что таится в людях, оживает и приобретает плоть…

– Мама, где ты была?

Мама не отвечала, она окунала руку в воду, вынимала ее уже с чем-то темным, и текущим, спадающим обратно в воду. Ведьмы больше не обращали на них внимания, бродили по воде, которой стало на пляже значительно меньше. Мама обмазывала достанной жижей свои руки и тело, которое все также обтягивал слитный купальник, похожий на костюм гимнасток, которые Кариночка видела по телевизору, только без рукавов.

– Я так испугалась, что ты пропала!

Женщина только безмолвно улыбалась. Кариночка наблюдала, открыв рот за каждым маминым движением, подошла ближе, ту это не побеспокоила, она продолжала совершать ритуальные движения. Кариночка смогла разглядеть жижу, а когда окунула в нее руку, поняла, что это обычная глина. Она улыбнулась собственному недоверию маме, и тоже с охотой начала доставать глину из воды, и намазывать руки, ноги, лицо и даже купальник. Через несколько минут Кариночка опять уставилась на маму и не поверила своим глазам – мама полностью оказалась засолена, то есть ее тело было покрыто белыми кристаллами соли, не было видно живой кожи, она, засахаренная, стояла, не шевелясь.

– Мама, что это? Мама!

Взвизгнула Кариночка в девчачьей манере.

Но мама не ответила, лишь вытянула вперед руку и указательный палец наставила на дочь, что заставило девочку, провести взглядом вначале с кристаллизовавшегося лица мамы на шершавые, словно в сказке «Снежная королева» плечи, выращенные шероховатости и угловатости кожи слепили глаза. Кариночка также медленно скользнула взглядом на руку, опустилась к пальцу и поняла, что мама не дает ей руку, а показывает пальцем на нее. «Нехорошо тыкать пальцем» – автоматически пронеслось в Кариночкиной головке маминым голосом, но она отмахнулась от укоризненного тона и посмотрела на свои руки, ноги и издалась диким криком, оглушившим пляж, поднявшим на воздух чаек, которые мирно покачивались на воде неподалеку. Ведьмы, все еще бродившие по побережью, пригнулись, кто-то закрыл уши, кто-то заслонился рукой, настолько мощным оказался ее крик.

– Что это? Что?

Обратите внимание: История возникновения и эволюции вибратора .

Мама!

Пищала Кариночка и начала смывать соль с кожи, но не удавалась. Она словно застыла на руках и ногах, не отмывалась, не отдиралась, ни хотела сходить с девочки. Мама спокойная и не смущенная диким поведением дочери, продолжала натирать себя глиной, которая уже на глазах превращалась в кристаллы.

– Давай уйдем отсюда! Пожалуйста, мамочка!

Но та не слушала, безмолвно мотала головой, словно все происходило в порядке вещей. Какое-то небывалое чувство охватило Кариночку, она не могла найти места рядом с мамой, даже забыла про носатых уродцев, которые кружили в заводи, рядом с мамой такого не происходило, всегда было комфортно, но не сейчас. Открыть дверь и встрепенуться от ударившего света, встать и понять, что ноги не держат, открыть глаза и осознать, что больше не видишь четкой картинки, так произошло и с Кариночкой – она потеряла почву под ногами.

Истерика, слезы, гром раздался в голове девочки. Молнии ударяли в воду и трясли бедное кариночкино тело, опустошая ее, рассыпая на миллионы частиц той самой соли, в которую она превратилась после использования неведомой жижи. А мама так и стояла, не реагировала, смотрела отчужденно, словно перед ней не родная дочь, а чужой ребенок, а детеныш животного, зверя испугался и зовет маму.

Мама, мамочка, где ты? Это ведь не ты стоишь, не ты смотришь мимо меня, такого просто не может быть. Ты могла забыть обо мне, открыть двери и не впустить меня, бросить со скалы в бушующее море? Ты не ты вовсе, а злая ведьма, если не подходишь к своей дочери. Кто в твоем обличии? Куда вы дели мою маму, мамочку? Верните мне нее! Зачем обмазываешь себя? Хочешь стать солью моря, камнем, разучится дышать, видеть, чувствовать? И что даст это тебе? Разве может живое существо перестать любить других живых существ? В этом и есть смысл любви, мы, которые любим, нуждаемся в любви куда больше тех, кого любим, ибо у нас есть потребность отдать эту любовь.

Кариночка мечется, пытается дойти до мамы, но ее что-то сдерживает, вода начинает прибывать, скрывает ноги, доходит до пояса, груди, шеи. Кариночка разгребает ее руками, всплывает на поверхность, понимает, что отдалилась от мамы, и теперь не доплыть, не добраться уже. И если течение откроется, то унесет ее в открытое озеро. Кариночка захлебывается в собственных слезах и просыпается.

Вскакивает, мечется еще словно во сне, вытирает холодный пот со лба. Снова пытается понять, сон ли это был, или все произошло заправду, уж слишком реалистичны слова образы, дуновение ветра, слишком знакомые картинки и тропы, которыми ходили с мамой на берег, руки, плечи, мамины духи. Все родное, все ее. Вот только мамы теперь нет.

Кариночка проснулась ближе к вечеру. Она открыла глаза и увидела длинные ноги, похожие на сосиски, в черных старушечьих туфлях. Они были прикрыты юбкой, довольно короткой, несвойственной для Елены Александровны. Можно подумать, это девочка, но ноги слишком объемные, потому девочка поняла, что перед ее кроватью стоит воспитательница. И тут она вскочила, стала вытирать заплывшее от слез лицо. В голове сон смешался с реальностью, ведьмовское озеро и толчок одноклассником в лужу сплелись в единый комок и запутали мысли в неделимое месиво, которое давило на Кариночку изнутри. Придется все рассказать, иначе вряд ли она поверит, что просто устала и проспала до вечера. Кариночка задумчиво смотрела на воспитательницу, старалась понять, что та знает и почему ждет, пока та проснется.

[1]Кошель – вещевой мешок, который закидывается за плечи, заплечная сумка в виде мешка из брезента (парусины и так далее) цилиндрической или другой простой формы с клапаном в верхней части, внешне напоминает бесформенный рюкзак. Катать на кошелях означает катать на спине, при этом ребенок или человек обхватывает туловище ногами для того, чтобы не упасть.

Начало