История Ефима и Дарьи
Молодой коробейник Ефим, наслушавшись рассказов бывалых товарищей, знал, что с шестнадцатилетней вдовой Дарьей из села Бобовичи «можно поладить». Сидя у лавки, торговцы только о ней и говорили: молодая, пригожая, ходит в лёгком ситцевом платье, от которого у любого мужика ноги подкашиваются. Невезучая — муж, молодой и сильный парень, разбился, починяя крышу. Теперь, по словам купцов, она никому не нужна — «кто на вдове женится?» — но ужиться с ней можно. Ефим, сгорая от любопытства и сомнений, наконец собрал лучший товар и отправился в ту самую деревню.
Степан Александровский «Доярка», 1870 г.
Вдовья доля в цифрах и предрассудках
Согласно переписи 1897 года, вдовы составляли 8% женского сельского населения Российской империи. В крестьянской среде они были особой, маргинальной категорией, вызывавшей смешанные чувства — от жалости до подозрительности и даже ненависти. Смерть мужа часто воспринималась как клеймо: раз муж умер, значит, с женщиной что-то не так, возможно, она «проклятая».
Отсутствие мужчины-хозяина считалось серьёзным недостатком, особенно если вдова не успела обзавестись взрослыми детьми, способными взять на себя хозяйство. Женщина со взрослыми сыновьями могла стать полноценной хозяйкой в доме. Если же она жила в семье свекра, её ждала незавидная участь: остаться означало попасть под полную власть родни мужа и превратиться в бесплатную работницу, а уйти — навлечь на себя всеобщее осуждение и лишиться крова.
Зинаида Серебрякова "Крестьяне. Обед", 1914 год.
Бремя хозяйства и социальное клеймо
Ведение хозяйства без мужских рук было тяжким бременем, и не каждая женщина с ним справлялась. Это неумение ярко отразилось в народном фольклоре: «У вдовы двор не метен, у вдовы изба не топлена», «У вдовы пашню не пашут, вдова строит мосты из досок калины, гвоздей из еловых шишек».
Вдовство матери ложилось тенью и на дочерей. Суровая пословица «У попа коня не покупай, у вдовы дочери не бери» имела под собой житейскую основу: считалось, что девочка, выросшая без мужского влияния, не сможет стать хорошей женой. Поэтому многие вдовы стремились поскорее снова выйти замуж, но выбор был невелик: бедняки, деревенские изгои, пьяницы или деспоты. Идеальным вариантом считался вдовец, но те, в свою очередь, часто искали «девушку без прошлого».
НА. Антохина-Курак «Крестьянская свадьба".
Статистика одиночества и борьба за выживание
Если вдова была молода и хороша собой, у неё появлялся шанс — такая, как говорили, «хоть выбирай». Однако общая статистика повторных браков удручала: замуж выходили лишь 4% вдов, в то время как вдовцы женились снова в 23% случаев. «Лучше семь раз вдоветь, чем один раз овдоветь», «Нужен муж, а без мужа — вдвое хуже» — эти поговорки отражали всю горечь женского одиночества.
Почти в каждой деревне стоял покосившийся домик одинокой «вдовушки». Если с ней был целый выводок малолетних детей, жизнь превращалась в невыносимую борьбу за существование. В лучшем случае односельчане помогали, помня, что «обидеть вдову — смертный грех». Но часто дом беззащитной женщины становился местом «увеселения» для окрестных мужчин, а соседки, возмущённые её «порочным поведением», могли и вовсе обвинить её в колдовстве.
В. М. Максимов «Кто там?», 1879.
Нищета, отчаяние и скрытая сила
Вдовы вместе с сиротами пополняли армию нищих, вынужденных ходить по миру и «перекусывать» — выпрашивать хлеб ради Христа. В борьбе за пропитание они были готовы на многое. Коробейники, подобные Ефиму, хорошо знали, что «вдова» может расплатиться за товар «высокой рожью» — то есть собственной благосклонностью, что ярко описано в поэме Некрасова «Коробейники».
Нищета гнала вдов в города, где они пополняли ряды прислуги или оказывались в «увеселительных заведениях». Интересно, что в крестьянском мире к таким женщинам часто относились с пониманием, а не с осуждением, видя корень зла в бедности.
Молодая крестьянка. Фото начала 20 века.
Заряда новой жизни
Счастливицами считались те, кому удавалось устроиться в городе в прислуги. Постепенно они «огороднялись», а возвращаясь в деревню, невольно становились проводниками новых, городских ценностей и иного взгляда на женскую долю. Парадоксально, но именно эти обездоленные и угнетённые женщины, оставшись без мужской опеки и пройдя через лишения, часто становились хозяйками своей судьбы. Они духовно перерождались и начинали осознавать собственную силу и права. Можно сказать, что современная независимая женщина отчасти обязана своей свободой тем самым несчастным вдовам, которые в конце XIX — начале XX века нашли в себе силы «снять вдовий платок» и поднять голову.
Возвращение к истории Ефима
Спустившись с холма в Бобовичи, Ефим легко нашёл описанный товарищами дом — чёрную, покосившуюся избу на окраине. Поправив короб на плече, он постучал.
«Кто там?» — раздался осторожный девичий голос.
«Коробейник. Считай товар даром», — привычно отозвался Ефим.
Дверь отворилась, и молодой купец ахнул: девушка была куда красивее самых восторженных рассказов. Но в её руке был большой, остро отточенный топор. Убедившись, что перед ней действительно торговец, Дарья опустила оружие и спросила: «Голубой ситец есть?»
Ефим подал товар, она спокойно отсчитала деньги, отдала их и закрыла дверь.
С тех пор коробейник стал в Бобовичах частым гостем. Дарья всегда открывала дверь с топором в руке, больше ничего не покупала, отвечала резко и сурово. Лишь на десятый раз она узнала голос Ефима и впустила его без оружия. Постепенно молодые люди стали разговаривать, делиться мыслями о жизни. И вскоре Ефим понял, что Яшка Кривой и другие нагло солгали — «ужиться» с этой девушкой было невозможно. Разве что жениться.
Иван Семенович Куликов "Возвращение из города".
И Ефим, наперекор всем советам, женился на вдове. Свадьбу сыграли на Красную Горку. Они жили долго и, насколько это возможно в той жизни, счастливо.
-----------
В связи с грядущим закрытием Pulse приглашаю вас подписаться на мой "ЗЕН".
Больше интересных статей здесь: Психология.
Источник статьи: С 16-летней вдовушкой можно было поладить - молодой коробейник Ефим знал это от сотоварищей, уже не раз наведывавшихся в село Бобовичи.
