— Давай Кире позвоним? Он нас увезёт.
— Ему на бензин надо будет дать, да сверху накинуть за потраченное время.
— На бенз — согласен, дадим. Ему не надо ничего накидывать: Киря спит и видит, как бы из дома слинять, ему только повод нужен. Я сейчас ему позвоню! — отмахнулся от меня муж и пошёл звонить своему бывшему однокласснику, волею судеб живущему в соседнем доме.
Кириллу 28 лет, как и нам с Мишей. Но у нас — ни детей, ни ответственности, мы даже ещё не женаты, хотя живём вместе уже пять лет. Киря, в своём молодом возрасте, обитает в настоящем цветнике: жена, три дочки, мама и бабушка жены. Шесть дам разного возраста на него одного, а проживает это не очень дружное семейство на пятидесяти четырёх квадратных метрах двухкомнатной квартиры.
Пилит Киру ровно половина обитателей квартиры: мало зарабатываешь, ни к чему не стремишься, детей настрогал — будь добр обеспечивать. И даже тот факт, что родной дочерью Кире приходится только одна девочка, в глазах взрослых женщин не может служить ему оправданием: содержать он должен и обязан всех.
— Сейчас он подъедет, ты готова?
— И как его отпустили? — удивилась я.
— Опять наврал что-нибудь. В прошлый раз он им сказал, что поедет со мной по поводу работы с большей зарплатой, так его даже всем скопом собрали: тёща костюм гладила, жена ботинки чистила, бабушка наставляла, как правильно на вопросы на вопросы возможного работодателя отвечать. Бедный Киря. Ты готова? Выходить уже надо.
Я схватила сумку, накинула куртку и мы с Мишей вышли из подъезда. Ждать долго не пришлось: Кирилл подъехал через пять минут.
— Куда едем? — нарочито весело спросил он, хотя его глаза выдавали печаль вселенского масштаба.
— Привет, Кир! — поздоровалась я, усаживаясь в машину и протягивая водителю деньги. — Бери-бери.
— Я сейчас тебе в навигатор забью. А деньги возьми, своим отдашь, чтобы меньше возмущались, — добавил Миша.
Кирилл деньги взял, скупо кивнул в знак благодарности и отправился в путь по выстроенному маршруту.
Обычно Кирилл радовался возможности вырваться из дома, всю дорогу шутил и грустнеть начинал только тогда, когда до дома оставалась пара километров. В этот раз его поведение было странным: он сидел, сосредоточенно смотрел на дорогу, каждые 10 минут доставал телефон и смотрел на время.
— Что-то случилось? Киря? Кирилл? Ау?
— А? Всё в порядке. Слушай, Мишка, мои если будут тебе звонить и спрашивать про меня, ты им скажи, что я вас высадил и уехал. Куда — вы не знаете. Хорошо? — с надеждой спросил водитель.
— Мы и так не знаем, куда ты после нас.
— Билет я взял, на завтра, до Владивостока. Там дядька двоюродный работу обещал, первое время у него поживу. Задолбали домашние в доску: не могу больше. Я же не знал, что у моей дети есть. Она когда забеременела, тогда только призналась. Уже не соскочить было. Думал — что я, детей любимой женщины принять не смогу? Их-то принял. А вот тёщу с её матерью... Вечно всем недовольны, лезут, орут с утра до вечера. На съём звал — жена в слёзы: на кого маму с бабушкой брошу? Понял: или прибью рано или поздно, или куда подальше свалить надо. Вы это, не поминайте лихом. Я потом сам жене позвоню. Про дочь не забуду: алименты, все дела. Пусть она лучше в просто бабьей яме растёт, чем в в семье, где её отца ни во что не ставят. Вечером тачку скину (продам), покупатель уже аванс дал, переночую у родителей. Я бы к ним перебрался, но не вариант: достанут, будут приходить и к совести взывать. Пусть как хотят, так и живут. Всё же верещат, что принца их доченьке надо, а не бирюка бесквартирного, как я. Вот пусть принца и ищут. А с меня хватит.
До пункта назначения мы ехали молча, переваривая услышанное. Я знала, что Киру тяжело: своей квартиры у него нет, да и как накопишь, если 6 человек на содержании? Мать у его жены не работает, бабка пенсию получает, но много ли там этой пенсии? Сама жена дома с детьми. Получается, он один горбатится. Родители Кирилла его выбор не приняли, пальцем у виска крутили — зачем ему такое счастье. Понимаю его желание сбежать куда подальше.
— Кир, давай, удачи тебе. Доберёшься — позвони. Если что-то не выгорит — возвращайся, приютим, — Миша крепко обнял друга на прощание.
— Позвоню.
Мы с Мишей смотрели, как Кирилл разворачивается и уезжает. Это же до какой степени его домочадцы допекли, что он вот так решил всё бросить и сбежать?