Утром встань пораньше, приготовь какой-никакой завтрак, расчеши-причеши, убедись, что носы и зубы вычищены, а рюкзаки — заполнены, причем тем, что понадобится на уроках, а не всякой разной хренью, детьми именуемую «жутко нужными вещами».
Вечером — приведи в порядок школьную форму, нагладь ее, аккуратно развесь, чтобы проснувшиеся утром чадушки не носились по всему дома с криками: кто видел мою белую рубашку? А-а-а-а, где моя кофточка с кружевным воротником? Да не эта, с перламутровыми пуговицами, а та, на которой брошка с мишкой!
А до формы — сделай с детками уроки, проклиная методистов, составивших абсолютно идиотским задачки о фермерах, что привозят на рынок молок по восемь литров в десятилитровых бидонах и собираются его продавать по литру, имея мерную кружку на три…и поделку не забудь сварганить.
И рисунок на конкурс для младших, а еще лучше — «Елена Николавна, вы бы помогли вашей Вике эссе на конкурс написать, а то школа*** нас по наградам обходит»…
Знакомо?
Знаю, знаю, знакомо, это та работа, которую женщины выполняют каждый день и которая на самом деле работой-то даже не считается. Потому как что за работа — выпинать в школу детей! Ну, еще мужа на работу.
А то, что для этого надо встать на час, как минимум, раньше детей и мужа, и лечь — позже, почему-то никого не волнует. И что существовать в таком ритме приходится девять месяцев месяцев в году как минимум — тоже всем класть да покласть.
Для семейства это так естественно, получить с утра горячий завтрак и на прощание — поцелуй в макушку, и не думать при этом, что завтрак этот если не деть, то взрослый мужик мог бы приготовить себе сам (что, вероятно, и делал когда жил один, но, обзаведясь женой, радостно свалил эту обязанность на нее).
Знаете, у моего младшего поколения сегодня первый день каникул. И вроде нет у меня напряженного рабочего графика с отсидкой в офисе с восьми до восемнадцати. И занудного мужа, что требует регулярной трехразовой заправки свежеприготовленными калориями — тоже, спасибо Макаронному монстру, не имеется. Но, отключая вчера будильник, готова была плакать от счастья — высплюсь, наконец.
А сегодня, продрав глаза и увидев — часы показывают всего-то десять утра, со спокойной душой перевернулась на другой бок и накрыла голову подушкой.
Это вранье, что для женщины великое счастье подорваться с утра раньше всех, чтобы накормить-умыть-причесать, а потом сломя голову самой нестись на работу, докрашивая глаза в автобусе или вагоне метро. Нет. Никакого счастья в этом нет. Нудная, противная обязанность.
Работа, за которую нам никто даже спасибо обычно не говорит…