Трагедия в роддоме и тяжёлое обвинение
В ноябре 2018 года в Калининградском роддоме №4 скончался недоношенный ребёнок, появившийся на свет на сроке 23 недели с весом всего 700 граммов. Почти через год, в июне 2019-го, Следственный Комитет выдвинул шокирующее обвинение против двух врачей: исполняющей обязанности главврача роддома Елены Белой и анестезиолога-реаниматолога перинатального центра Элины Сушкевич. Им вменяют убийство заведомо беспомощного человека по предварительному сговору — статья, нетипичная для так называемых «врачебных дел». В случае признания вины женщинам грозит от 8 лет лишения свободы до пожизненного заключения. Медицинское сообщество, считая обвинения необоснованными, активно встало на защиту коллег.
Хронология событий: версия медиков против версии следствия
Чтобы разобраться в ситуации, журналисты восстановили ход событий, опираясь на свидетельства коллег и медицинские документы. Их версия кардинально расходится с изложенной на сайте СК.
Поздним вечером 5 ноября в роддом поступила гражданка Узбекистана с угрозой преждевременных родов. Беременность протекала без должного наблюдения, а предыдущие две заканчивались выкидышами. Ребёнок родился в тяжёлом состоянии: не дышал, был синим. Сразу же были начаты реанимационные мероприятия: малышу ввели «Куросурф» — препарат, помогающий лёгким недоношенных детей раскрыться, — и подключили к аппарату ИВЛ. Это стандартный протокол действий.
Важно понимать контекст: роддом №4, несмотря на хорошую репутацию, не был оснащён оборудованием для выхаживания таких глубоко недоношенных детей. Вся высокотехнологичная помощь сосредоточена в Региональном перинатальном центре. По протоколу, именно главврач принимает решение о вызове специализированной бригады, что Елена Белая и сделала.
Критическое ухудшение и сложный выбор
Состояние младенца стало резко ухудшаться: развился отёк головного мозга из-за проблем с кислородом. Врачи на месте, следуя утверждённому протоколу, ввели сульфат магния (магнезию) — препарат, применяемый в подобных критических ситуациях для борьбы с отёками. Именно это введение следствие позднее назвало «смертельной инъекцией».
К моменту приезда бригады Элины Сушкевич все неотложные манипуляции были уже проведены. Перед реаниматологом встал мучительный выбор: пытаться перевезти ребёнка в перинатальный центр или оставить в роддоме. Статистика ВОЗ беспощадна: шанс выживания детей, рождённых на сроке 22-24 недели, составляет менее 20%.
Транспортировка в данном случае сама по себе представляла огромный риск. Для этого ребёнка пришлось бы дважды снимать с аппарата ИВЛ (в роддоме и в машине) и подключать к другому. Портативного оборудования для непрерывной вентиляции лёгких во время перевозки не было. Аппарат ИВЛ в реанимобиле был даже менее совершенным, чем стационарный. Оценив крайне тяжёлое состояние младенца и риски транспортировки, Элина Сушкевич приняла решение никуда не перевозить ребёнка. Вскоре наступила клиническая смерть (смерть мозга). Реанимационные мероприятия в таких случаях, согласно протоколу, не проводятся.
Абсурдность обвинений: вопросы без ответов
Версия следствия содержит множество противоречий, на которые указывают эксперты.
- Мотив. СК утверждает, что Белая хотела скрыть смерть младенца, чтобы не портить статистику роддома, или сэкономить средства. Однако если у роженицы был полис ОМС, роддом, наоборот, потерял бы около 350 тысяч рублей за выхаживание маловесного ребёнка. Если же полиса не было — ситуация не влияла на официальную статистику. Получается замкнутый круг.
- Логика действий. Если целью было скрыть факт рождения и смерти ребёнка, зачем было проводить все реанимационные мероприятия, вводить дорогой препарат, вызывать бригаду из другого учреждения, привлекая десятки свидетелей? Это полностью противоречит логике сокрытия.
- Медицинские аспекты. Обвинение строится на поверхностной трактовке сложных медицинских решений. Введение магнезии было стандартной мерой, прописанной в протоколе. Решение не транспортировать ребёнка — тяжёлым, но профессиональным выбором в условиях отсутствия ресурсов и высоких рисков.
Системная проблема: рост уголовных преследований врачей
Это дело — не единичный случай. За последние пять лет количество уголовных дел против медиков в России выросло в пять раз. После поручения главы СК Александра Бастрыкина усилить работу по «ятрогенным» преступлениям (совершённым врачами) их число увеличилось ещё вдвое.
Проблема в том, что следователи, расследующие такие дела, часто не обладают необходимыми медицинскими знаниями. Они ищут умысел и злой умысел там, где врачи боролись за жизнь в условиях объективных ограничений: устаревшего оборудования, несовершенной системы маршрутизации между роддомами и перинатальными центрами, суровой медицинской статистики.
Как отмечает председатель общества неонатологов Олег Ионов, навязываемая обществу идея «врачей-убийц» разрушительна. Она ведёт к тому, что квалифицированные специалисты, не чувствуя защищённости, уходят из профессии. В итоге страдает всё общество.
Трагический итог и призыв к разуму
Елена Белая и Элина Сушкевич сейчас находятся под домашним арестом, ожидая суда. Их коллеги, собирая подписи в их защиту, выражают общее настроение: «Проще совсем уйти из медицинской специальности, нежели пытаться спасать жизни больных, находящихся в критическом состоянии, потому что в случае неудачи, обусловленной объективными причинами, придётся ходить на допросы».
Эта история — не просто трагедия одной семьи и двух врачей. Это симптом глубокой системной проблемы, стоящей на стыке медицины, права и общественного доверия. Она заставляет задуматься о том, как общество относится к тем, кто каждый день принимает решения на грани жизни и смерти, и какой ценой даётся эта борьба.
