Министр здравоохранения Калининградской области Александр Кравченко высказался по резонансному уголовному делу в отношении врачей Элины Сушкевич и Елены Белой. Он отметил, что, как и большинство граждан, узнал о ситуации из новостей, и признался, что версия следствия о преднамеренном убийстве новорожденного с трудом укладывается в сознании медицинского работника. При этом министр подчеркнул, что следственные органы действуют в рамках процессуального законодательства и не обязаны публично раскрывать все материалы до судебного разбирательства. Поддержка коллег со стороны медицинского сообщества, по его словам, является естественной реакцией, основанной на специфике профессии, и не влияет на качество оказываемой помощи. Об этом сообщалось 2 июля.
Официальная позиция и личное восприятие
Уголовное дело было возбуждено Следственным комитетом 30 июня 2019 года. Исполняющей обязанности главного врача роддома №4 Калининграда Елене Белой инкриминируется умышленное убийство недоношенного ребенка. В качестве предполагаемой соучастницы по тому же эпизоду проходит врач-реаниматолог Элина Сушкевич.
После правительственного совещания Александр Кравченко заявил журналистам, что не обладает эксклюзивной информацией по делу сверх той, что уже обнародована следствием. Он, как и все, ознакомился с ситуацией через пресс-релиз СКР и новостные сводки.
«Искренне не хочется верить, что изложенное в материалах следствия соответствует действительности, — сказал Кравченко. — Остается уповать на объективность следствия и справедливость будущего судебного решения».
Профессиональный контекст и врачебные ошибки
Министр воздержался от оценки конкретных выводов следователей, но поделился общим взглядом на ситуацию с профессиональной точки зрения.
«Сама мысль о том, что врач может совершить действия, направленные на лишение жизни, не укладывается в голове у медика, — пояснил Кравченко. — Медицина — область, где успех не гарантирован. Врачи вмешиваются в естественные процессы, и иногда, несмотря на все усилия, спасти пациента не удается. Это неизбежная часть нашей работы. Ключевой вопрос — были ли исчерпаны все возможности. Бывают и врачебные ошибки. Профессиональное сообщество, и я в том числе, традиционно занимает позицию защиты коллег, поскольку медицина — неточная наука. Ошибки были, есть и, к сожалению, будут. Мы всегда выступали за их декриминализацию. Такие случаи должны прежде всего становиться предметом профессионального разбора внутри сообщества, чтобы извлекать уроки и предотвращать подобное в будущем. Текущая ситуация крайне сложна. Хочется отрицать произошедшее, но мы должны дождаться окончания следствия и вердикта суда».
Реакция медицинского сообщества и процессуальные нормы
Врачи и правозащитники уже критикуют следствие за недостаточную аргументацию, а в публичном поле звучат сомнения в экспертных заключениях, полные тексты которых не представлены. Многие также скептически относятся к заявлениям о наличии свидетеля.
«Это стандартная процессуальная практика, когда все доказательства и детали раскрываются непосредственно в суде, — прокомментировал Кравченко. — Следственные органы не обязаны предоставлять общественности всю информацию на предварительном этапе. Если процесс будет открытым, общество узнает все детали в зале суда. Полагаю, пресс-релиз СКР был опубликован именно после мощной волны поддержки врачей в социальных сетях. Еще раз повторю: у нормального врача не может возникнуть мысли совершить то, о чем говорится в деле. И у коллег не возникает мысли, что кто-то из них способен на такое. Естественно, медицинская общественность встает на защиту, потому что так устроена наша профессиональная среда».
Кадровые вопросы и обеспечение медицинской помощи
Министр выразил надежду на возможность детально ознакомиться с материалами дела в ходе судебного процесса. Он также отметил, что смерть ребенка, вменяемая в вину Элине Сушкевич, не оказала влияния на общую статистику.
«В этом эпизоде не фигурировали дорогостоящие препараты, — сказал министр. — Статистически этот случай ни на что не повлиял. Я не вижу здесь материального мотива… Конкуренция за руководящие должности существует, но у нас нет очереди из пяти человек, готовых возглавить любое учреждение родовспоможения в области. Более того, потеря руководителя — это всегда проблема, встает вопрос о замене. Кадрового резерва для таких узкоспециализированных учреждений, как роддом или перинатальный центр, в области просто нет. Я хорошо помню, как назначали руководителя 4-го роддома. Когда прежний руководитель уходил, ее спросили о возможном преемнике. Она указала на конкретного человека, которого и назначили исполняющим обязанности».
Отвечая на вопрос журналистов о влиянии домашнего ареста Сушкевич на работу службы неонатологии, Кравченко заверил:
«Потеря любого врача, особенно работающего в графике дежурств, — это сложность. Однако система здравоохранения построена так, чтобы компенсировать такие потери за счет других специалистов. Никаких остановок в работе не произошло. Медицинская помощь оказывается в полном, предусмотренном нормативами объеме».
Ранее министр здравоохранения Калининградской области Александр Кравченко уже комментировал уголовное преследование врача-реаниматолога Элины Сушкевич. Подробнее об этом можно прочитать в материале: Калининградский минздрав отрицает финансовую выгоду от убийства новорожденного.
Поделись информацией с друзьями! Со здоровьем не шутят!
